Как жителю Калининградского региона и сотруднику Государственного архива Калининградской области мне часто приходилось сталкиваться с проблемой поиска Янтарной комнаты, вывезенной немцами в 1941 г. из Царского Села (г. Пушкин) под Санкт-Петербургом. Доставлена она была в Кёнигсберг и хранилась в старом Кёнигсбергском замке под опекой крупного ученого, специалиста по янтарю Альфреда Роде.
Сразу после войны большое количество комиссий из Москвы и Ленинграда занимались поисками этого национального достояния. Было затрачено много времени, денег и энергии, но найти Янтарную комнату так и не смогли. В конце концов в 1980-е гг. российские специалисты предложили изготовить копию реликвии – новую Янтарную комнату.
В 1989 г. на волне перестройки в Калининграде была создана общественная организация, названная «Экспедиция ТАСС и Калининградского отделения Советского фонда культуры по розыску культурных ценностей на территории бывшей Восточной Пруссии». Как сотрудника Государственного архива Калининградской области, меня направили в эту экспедицию курировать деятельность, связанную с поисками архивных документов.
По настоянию руководителей этой группы работы проводились на территории бывшего пивоваренного завода «Понартер» (Brauerei Ponarther). Поиски Янтарной комнаты, как сейчас видится, велись дилетантски и прекратились в 1992 г.
Мои попытки разобраться, что же происходило в городе перед штурмом в 1945 г., заставили меня изучить нацистский период истории Кёнигсберга и Восточной Пруссии. Разбираясь в сложностях этого времени, я столкнулся с материалами, на основании которых пришел к следующим выводам.
Во-первых, выяснилось, что на территории Восточной Пруссии действовала эсэсовская организация Генриха Гиммлера «Аненэрбе» («Наследие предков»). Ее деятельность в Пруссии прослеживалась с 1936 г.
Во-вторых, что особенно интересно, эта организация вела активные поиски на территории Восточной Пруссии. С февраля 1992 г. я пытался разобраться в этой проблеме. К моему удивлению, поиски уводили в глубь веков.
Спустя два года я пришел к парадоксальному выводу: эсэсовцы из «Аненэрбе» разыскивали на территории Восточной Пруссии библейскую реликвию – Ковчег Завета. Согласно Библии, он был утерян в 587 г. до н. э. в Иерусалиме.
Чтобы подтвердить или опровергнуть свою версию, я попытался проследить историю Ковчега до наших дней. На это ушло восемь лет напряженных, но увлекательных исследований. В результате возникло предположение, что Ковчег Завета (небольшой золотой ящик 165 × 60 × 60 см) находится на территории сегодняшней Калининградской области, и надо было доказать это или опровергнуть свое предположение.
Для сбора информации пришлось обращаться в архивы Германии, Польши, Австрии и других европейских государств, посещать многие города Европы. К сожалению, не удалось добраться до Ближнего Востока, где зародилась эта история. За время поисков скопился большой архив. И я совсем не был уверен, что моя версия может подтвердиться.
Все собранные факты и косвенные доказательства я попытался проанализировать. Как мне показалось, получилась довольно логичная история Ковчега. Я не пытался передергивать факты и подгонять их под свою версию, – мне самому было важно выяснить вероятность нахождения Ковчега в нашем регионе. Не берусь утверждать, что моя версия верна. Не могу также однозначно заявить, что Ковчег находится на территории Калининградской области (я его не искал). Но то, что такое возможно, не исключаю.
Когда я пришел к этому выводу, то попытался изложить историю Ковчега Завета и проследить его путь от Синая до Пруссии.
В книге много информации, которая напрямую не связана с Ковчегом, но мне кажется очень важным, чтобы читатель понимал исторические процессы, на фоне которых протекала история библейской реликвии. Поэтому я так подробно останавливаюсь на событиях Ветхого Завета, истории Древнего Рима и рыцарских орденов. Особенно это касается Тевтонского (Немецкого) ордена, история которого, к сожалению, очень слабо освящена в российской исторической науке. Для понимания описанных в книге событий, мне кажется, это необходимо.
Хочется поблагодарить всех, кто оказал мне помощь в поисках необходимых материалов, и особенно доктора Бернхарда Ениха, сотрудника Тайного государственного архива Прусского культурного наследия в Берлине, являющегося также президентом международной Исторической комиссии по изучению истории Немецкого ордена; доктора Удо Арнольда, профессора Боннского университета, бывшего президента международной Исторической комиссии по изучению истории Немецкого ордена; доктора Фолькера Фробарта, референта «Фридрих Науман Штифтунг»; доктора Герхарда Долизена, сотрудника Ост-Академии в Люнебурге; доктора Петера Вёрстера, сотрудника Гердер-института в Марбурге-на-Лане; Юзефа Юджински, историка и директора Государственного архива в Ольштыне; Франтишека Соколовского, историка и крупнейшего специалиста по восточнопрусским дворянским фамилиям; Тадеуша Бжесковского, главного консерватора Ольштынского государственного архива; доктора Яна Костшака из Торуни, бывшего Генерального консула Республики Польша в Калининградской области; Ханса Дитера Бехтольда, депутата земельного парламента земли Шлезвиг-Гольштейн; Герхарда Лепу, председателя общества пруссов «Толькемита»; Константина Николаевича Скворцова, археолога, и барона фон Энсберга, историка.
