— Что такое космос? — спросил я у своего семилетнего внука.
— Космос — это небо, — ответил он, — и на нем звезды. Там космонавты летают.
Выслушав его ответ, я подумал, что из десяти человек девять ответили бы примерно так же. Между тем это один из самых важных и сложных вопросов, которые сам себе задавал человек еще несколько тысячелетий назад, когда впервые задумался о смысле бытия.
В VI в. до н. э. термин "космос", что по-гречески означает "порядок, гармония, вселенная", впервые употребил Пифагор для обозначения системы мироздания, гармонии его частей.
За этим термином скрывается сложная триада "Вселенная — смысл сущего — человек". Раскрывая внутреннюю логику этой триады, нетрудно поставить вопросы, на которые никогда не было бесспорно ясных ответов и которые поэтому всегда вызывали тревогу: кто мы, откуда мы пришли, куда идем?
Все это делало осмысливание понятия "космос" весьма важным во многих отношениях одновременно — в познавательном, мировоззренческом, морально-этическом и чисто практическом. Не удивительно поэтому, что в разные исторические эпохи эти вопросы раскрывались по-разному, и по мере развития общества старые взгляды претерпевали радикальные изменения.
Наше время характеризуется весьма противоречивыми процессами в подходе к этим вопросам. С одной стороны, происходит поразительно быстрая и глубокая перестройка фундаментальных представлений о космосе, а с другой — широкое распространение нолучил чисто потребительский взгляд на космос как на свободное околоземное пространство, которое человечество осваивает и приспосабливает к своим нуждам как новую производственную среду. Возможно, в качестве реакции на эти два противоположных подхода — чисто научный и узкоутилитарный — у части населения возник повышенный интерес к многочисленным сообщениям о таких необычных околокосмических феноменах, как НЛО, визиты инопланетян, параллельные миры и т. п.
Не менее удивительно и другое: если многие проявляют живой интерес к сенсационным сообщениям об НЛО и энлонавтах, то поистине головокружительные успехи наук о космосе с тем же постоянством оставляют глубоко равнодушным большинство населения. Зато о прикладном значении космических исследований сегодня готовы судить, кажется, все, причем с легкостью необыкновенной, примерно как о футболе, призывая время от времени к экономии на курицах, которые способны нести золотые яйца.
Есть немало опубликованных работ, в которых исследуется, как в разные исторические эпохи отвечали на поставленные вопросы. Однако необычность ситуации с космическими проблемами в наше время делает актуальным и целесообразным проведение нового исследования этих вопросов, которое учитывало бы изменившиеся обстоятельства. Автор именно это и попытается сделать, разумеется ни в коей мере не претендуя на окончательную полноту и бесспорность своих взглядов.
У Валерия Брюсова есть стихотворение "Халдейский пастух":
Отторжен от тебя безмолвием столетий,
Сегодня о тебе мечтаю я, мой друг!
…Ты жадно смотришь вдаль, ты с вышины холма
За звездами следишь, их узнаешь и числишь,
Предвидишь их круги, склонения… Ты мыслишь,
И таинства миров яснеют для ума.
Когда это было, когда наш далекий предок, подняв глаза к звездному небу, впервые задумался о том, что такое мироздание? Впрочем, начать надо с другого вопроса: располагает ли современная наука реальными возможностями, чтобы хоть как-то ответить на этот вопрос? Оказывается, такие возможности у нее есть.
Лет пятнадцать назад историк и философ Б. Ф. Поршнев опубликовал книгу "О начале человеческой истории". По данным археологии, отмечается в ней, предшественники человека жили на Земле еще 3 миллиона лет назад. Сменилась длинная череда поколений — 100000, а техника, которой располагали наши предки, оставалась почти неизменной. Затем, тысяч 20 или 30 лет назад, произошел буквально взрыв, техника словно рванулась вперед, все ускоряя и ускоряя свой ход, а человек — Homo sapiens — вообще перестал изменяться. Что же произошло, какое событие породило и подтолкнуло с таким гигантским ускорением — нам хватило всего 500 поколений, чтобы достичь современного уровня, — ход мировой истории?
Таким событием, отвечает Б. Ф. Поршнев, явилось возникновение речи, которое сделало возможным истинно человеческий труд, иными словами, труд, регулируемый речью.
Вероятно, эта глубокая мысль все же страдает некоторой односторонностью. Вспомним слова Маркса: "Сущность человека…есть совокупность всех общественных отношений" (Маркс К., Энгельс Ф. Сочинения, т. 3, стр. 3). Очевидно, мало сказать" о возникновении речи, надо учесть и еще одно — появление человеческого общества, социума. А значит, и сознания.
Вот как определяет сознание психофизиолог академик П. В. Симонов: это "знание, которое с помощью слов, математических символов, образов художественных произведений, образцов технологии и т. п. может быть передано другому, стать достоянием других членов сообщества".
А вот мнение крупнейшего отечественного специалиста по философии культуры М. М. Бахтина: основа человеческого сознания — диалог; "сознание есть там, где есть два сознания".
