На Марсе нет в сущности ничего дурного, что не могла бы исправить нормальная атмосфера. К сожалению, ее-то у планеты и нет. Если взглянуть на ситуацию на Марсе с общечеловеческой точки зрения — а как еще на это смотрели люди? — в скудной марсианской атмосфере многое не в порядке. А самое главное это то, что ее просто недостаточно. Давление воздуха на поверхности планеты — какие-то жалкие девять-десять миллибар. Это так мало, что люди на Земле скорее всего назвали бы ее вакуумом, но это не так, по крайней мере, не совсем так.
Эти дурные новости — вести для инженеров экопоэзиса, как стали называть себя те, кто практикует еще неоперившуюся науку преобразования других планет в приемлемые имитации Земли. Тот факт, что на Марсе отчаянно не хватает атмосферных газов, еще более усложняет их задачу, но для будущих иммигрантов на Марс есть и недурные новости. Хорошее в них то, что случайно есть в солнечной системе такое место, где все те летучие вещества, каких явно недостает Марсу, плавают в космосе совершенно впустую.
Место это не очень-то доступно, но все же оно есть. В космосе расстояния не играют большой роли, где, если вам уж удалось запустить что-то в нужном направлении, рано или поздно попадет куда вам надо. Источник этих потенциальных для Марса газов располагается далеко на окраине семейки спутников Солнца, гораздо дальше, чем даже Плутон. Именно там кометы вечно плывут по своим медленным туманным орбитам, по крайней мере, до тех пор, пока одна или две из них не сбиваются случайно со своей траектории и не начинают скользить к Солнцу. Называется это место Скопление Оорт или в просторечии Оортово облако.
Когда Деккеру Де Во было восемь лет, конечно, по марсианскому исчислению, потому что Деккер был марсианином, а на Марсе не пользуются земным календарем, как и впрочем всем остальным с Земли, без чего удается обойтись, — так вот, когда Деккеру было восемь лет, появилась первая комета, чтобы приземлиться тут в конце своего многотрудного путешествия из Оортова облака.
Это было чудесное время. Правда и полное треволнений для маленького Деккера, поскольку в его жизни ничего подобного еще не случалось. Но по большей части, это все же было чудесно, потому, сколько Деккер себя помнил, все говорили это означает, что Марс вновь оживет. Как только эти кометы станут прибывать в больших количествах, так это и произойдет — когда-нибудь. В те дни однако приземление кометы было не только чудесно увлекательным, но и истрепало немало нервов. То есть, все стало с ног на голову, поскольку Деккеру предстояло упаковать вещи и убраться с дороги кометы.
Впрочем, сделать это пришлось не только Деккеру Де Во и его матери. Уезжало все население марсианского дема под названием Сагдаев, все сорок три человека: мужчины, женщины, дети — так что здесь безусловно было над чем призадуматься восьмилетнему парнишке. Конечно, Деккера комета не пугала. Мало что могло напугать Деккера Де Во. Он был в том возрасте, когда ребенка вообще нелегко напугать — по земным стандартам ему было около пятнадцати — и уж во всяком случае он унаследовал храбрость от своих родителей-пионеров. Естественно, к некоторым вещам Деккер относился с соответствующим почтением, как скажем к утечке воздуха или к возможности потеряться, или к Бонам, а перемещение целого города, по его разумению, относилось к этой же категории.
Но переезжали они не навсегда. Мать говорила, что эвакуация лишь необходимая предосторожность. Приземление кометы, предположительно, произойдет в центре Плато Чрайс, в тысяче километров на северо-восток от подземного поселения шахтеров Сагдаев, но для осторожных людей такого расстояния недостаточно, чтобы чувствовать себя в безопасности. На Марсе долго не протянешь, если не разовьешь в себе привычку к осторожности. Таким образом, марсиане из дема Сагдаев не собирались полагаться на случай.
— Не хотелось бы оказаться поблизости от нулевого уровня, — объясняла мать, лихорадочно соображая, что паковать, а что оставить из их и без того скудных пожитков. — Прицел может оказаться не так уж и точен.
— Ты хочешь сказать, что комета может ударить в Сагдаев? — спросил Деккер, широко распахивая глаза.
— О нет, — слегка коснувшись его плеча, ответила мать, — или, по крайней мере, я так не думаю. В общем, я уверена, что нет. Просто дело в том, что если это произойдет сколько-нибудь близко, то основательно встряхнет город, может даже прорвать гравитационную защиту. — Она вздохнула, озадаченно оглядывая их единственную комнату. — Иногда мне думается, что не стоило строить Сагдаев так далеко на краю Кривой, но откуда нам было знать?
Деккер оставил этот риторический вопрос без ответа, ответив лишь на тот, что лежал за словами.
— Здесь есть медь, — указал он.
— Положу, — рассеянно отозвалась мать, увязывая узел. — Деккер, как насчет того, чтобы оставить здесь Храброго Мишку? Ты уже больше не играешь с ним.
Конечно же, Деккер признал, что не играет. Он испытал почтение к тому, как безжалостно мать отказалась от своей лучшей пары туфель и запасного рабочего костюма давно отсутствующего отца — костюм хранили лишь из сентиментальности, воздушный насос в нем был слишком старым и слабым, и конечно Болдон Де Во никогда не вернется, чтобы вновь воспользоваться им. Она даже выбросила небольшую печку, на которой они раньше среди ночи подогревали какао, а иногда даже обогревали комнату, когда Деккер был еще совсем маленьким.
![Кометы ООРТа. Рассказы [Авт. сборник]](/storage/book-covers/cc/cc29437cffa954bdd7ac8739bd4023cf6c044fb6.jpg)
