Двое появились в ресторане в центре Москвы уже за полночь. Их глаза поблескивали, они были явно возбуждены, похлопывали друг друга по плечам, подмигивали.
В общем, вели себя так, как обычно ведут себя люди давным-давно знакомые, но продолжительное время не встречавшиеся.
— Ну ладно тебе прибедняться, — говорил Павел Свиридов в прошлом капитан ОМОН своему спутнику, подталкивая его в плечо, — проходи, проходи. Ресторан ночной, так что до утра посидим, отдохнем. Ты расскажешь, как там было.
— Да что рассказывать, — махнул рукой спутник Павла Свиридова Сергей Бородин, в недавнем прошлом капитан ФСБ.
Мужчины осмотрелись. В зале оглушительно гремела музыка, на сцене дергалась полуголая певица, воздух был синеватый от сигаретного дыма. Почти все столики были заняты.
Павел Свиридов тут же направился к официанту, развязно подмигнул ему и вытащил из кармана светлой куртки двадцатидолларовую бумажку.
— Мужчины хотят отдохнуть? — заискивающе улыбнувшись, осведомился официант, принимая купюру.
— Да, хотелось бы, именно отдохнуть, — ответил Свиридов, разжимая пальцы.
— Ну что ж, сейчас устроим в лучшем виде.
Когда-то этот ресторан был совсем не таким, как сейчас. Дешевая мебель, грязные скатерти, невзыскательные посетители и не очень разворотливые официантки. Сейчас же все изменилось к лучшему, кроме публики. Веселье было в самом разгаре, ресторан — полон девиц, готовых ко всякого рода услугам, лишь помани, лишь извлеки из кармана бумажник и раскрой его, как тут же любая из них, не церемонясь, сядет к тебе на колени и станет улыбаться, предлагая поехать к ней на квартиру. Но этим двум мужчинам никого не хотелось видеть, им просто хотелось посидеть вдвоем., А в этот ресторан их привели воспоминания.
Ведь когда-то много лет назад они любили сюда захаживать после службы, выпить пивка, водки, покурить, побалагурить, иногда даже пошуметь. Раньше они всегда встречали здесь знакомых. Их хорошо знали. А теперь многое изменилось и в их жизни и в интерьере ресторана, лишь окна остались на прежних местах и вид за окнами был тот же — улица, старинное здание напротив, фонари и проносящиеся автомобили.
— Нам бы, дорогой, — сказал Свиридов официанту, — где-нибудь у окошка так, чтобы по ногам не ходили и чтобы никто в душу не лез.
— Сейчас все устроим, хоть это и сложно, — тут же добавил официант с большой залысиной, доходящей почти до темечка, и мгновенно растворился в публике.
Появился он минуты через две-три.
— Господа, прошу за мной.
Мужчины двинулись за официантом, брезгливо поглядывая на его вихляющийся узкий зад.
— Мерзкий он какой-то, — сказал Сергей приятелю.
— Они здесь все такие. Раньше нормальные были, хоть и грязные, а теперь какой-то сброд.
— А ты глянь, Серега, по сторонам, — сказал Павел, — одни морды, сплошь уголовники.
— Какие это на хрен уголовники! Просто отморозки, это поросль, которая пробилась сквозь асфальт.
— Да, отморозки, — кивнул Павел.
Мужчины разговаривали между собой так, словно бы шли по залам музея и рассматривали экспонаты, размещенные в витринах, которые никак не могут отреагировать на их реплики.
— И девицы какие-то здесь…
— Я тебя понимаю, Серега, — сказал Павел Свиридов, — после Европы тебе, наверное, все здесь навозом пахнет.
— Нет, не пахнет, просто смотреть противно.
— А как там жилось? — задал вопрос Свиридов.
— Нормально. Только нам там не место. Отдохнуть можно, а вот жить я бы не согласился.
— Так тебе, как мне известно, никто вид на жительство и не предлагал.
— Ты же знаешь, я не спрашиваю. Если бы захотелось — остался бы.
— Значит, не захотелось?
— Не захотелось, — ответил Сергей Бородин.
Официант подвел их к столику.
— Вот, господа, садитесь. Чего желаете? — и вновь слово «господа» у него прозвучало фальшиво. — Что будете заказывать?
— А что у вас есть?
— Раньше здесь были дежурные блюда. — заметил Бородин и подмигнул своему приятелю. Тот кивнул.
— Раньше? — не понимающе пробормотал официант.
— Да, раньше, любезный, когда это заведение еще называлось «Золотая осень».
— А, так это было черт знает когда — в старорежимные времена. Я еще в школу ходил.
— Но было же все-таки!
Мужчины уселись. Официант стоял, ожидая заказа.
— Значит так, — сказал Павел Свиридов, даже не раскрывая меню, — нам две бутылки водки и самой хорошей. Водка должна быть холодной.
— Импортной или отечественной?
— Две бутылки «Абсолюта», — уточнил Павел.
— Что ж, хорошо, — даже не записывая пробормотал официант.
— Ну а на закуску сам смотри. В общем, принеси, чтобы можно было поесть и нормально сидеть.
— А девочек мужчины не хотят?
— Пока не хотим, — ответил Сергей Бородин. — Потом, может быть…
— Какие девочки, Серега! Ты что? — заметил Свиридов.
— Да мало ли… Может, захочется после первой.
Официант понял, такие мужчины привыкли женщин брать сами.
Свиридов с Бородиным положили на стол пачки сигарет, зажигалки, закурили и посмотрели друг на друга.
— Ну, рассказывай, Борода, как работалось тебе в Европе?
— Все нормально.
— Где ты его достал?
— Долгая песня.
— А мы с тобой не спешим, расскажи.
— Что рассказывать, — отмахнулся Сергей Бородин, но ему хотелось рассказать, хотелось поделиться своими подвигами. Тем более, он знал, Павел Свиридов — человек, которому можно рассказать почти все. А то, что все рассказывать никому нельзя, в этом Борода был убежден.
