1
Первое знакомство с Раисой Михайловной случилось ранним летним утром. Я возвращался домой после затянувшейся до рассвета вечеринки, настигнутый внезапно всплывшим из-за горизонта солнцем. Хотелось лишь одного: быстрее очутиться дома, выкурить сигарету и лечь в постель.
Проходя мимо высотного здания, я обратил внимание на открытое окно второго этажа, из которого седовласая женщина, пристально наблюдая за мной, выпустила голубую струю табачного дыма и затянулась снова.
Я свернул с тротуара и стал под окном, подняв голову
— Доброе утро, я прошу прощения, вы не могли бы угостить меня сигаретой? Магазины еще закрыты, а курить очень хочется.
Она облокотилась на подоконник и, устроившись поудобнее, ответила:
— А ты отгадай загадку!
— Загадку? Это уже интересно, загадывайте. — При этом я так глубоко и широко зевнул, что едва не проглотил и женщину, и весь девятиэтажный дом в придачу. Она, подобно сказочнице, мечтательно вглядываясь вдаль, подперла маленьким кулачком подбородок и продолжила: — Два брюшка, четыре ушка, что это?
Я задумался, пытаясь сообразить. «Четыре ушка, два брюшка, два, четыре, четыре, два, ушка, брюшка...» В липкой паутине воображения барахтались различные насекомые, но у них, по-моему, не было ушей.
— А это одушевленный предмет?
— Получай первую подсказку — нет.
Я начал прохаживаться под балконом, размышляя, что это может быть, но путных мыслей в голову не приходило. Она подзадоривала: «Это есть почти у каждого человека».
— А у меня есть?
— Да, у тебя точно имеется.
Казалось, она играет со мной в какую-то игру. Я всего лишь попросил сигарету, а из этого вышел целый конкурс.
— Подумай, не спеши, времени много. Ты, наверное, любишь этот предмет.
— А можно еще подсказку, уж больно курить охота!
— Нет, подсказки закончились.
— А сигареты не закончились, — съязвил я, шутя.
— Нет, не закончились, так же, как и загадки. Сдаешься?
Мне никак не удавалось соединить в одно целое ушки и брюшки, и я сдался.
— Это подушка.
Мне стало смешно, я действительно любил свою подушечку, особенно теперь. Забавная женщина, ничего не скажешь.
— Позвольте узнать ваше имя?
— Меня зовут Раиса Михайловна Караваева.
— Раиса Михайловна, пожалуйста, угостите сигаретой.
— А тебя как родители назвали?
— Андрей меня зовут.
— Лови, Андрей.
И она бросила мне сверху папиросу «Беломорканал». Я сложил мундштук папиросы гармошкой и закурил.
— Откуда путь держишь в такую рань и куда?
— Из гостей, домой отдыхать, — ответил я и осмотрелся.
Утро с каждой минутой все громче и резче начинало звенеть, пробуждая пернатых солистов, охватывая пышные зеленые кроны деревьев прохладными воздушными потоками умеренных ветров, сгоняя в пушистые, безмолвные стада заблудившихся ночью, разбредшихся по звездным лугам тучек-барашков, слонов и лошадок. Утро дышало ароматами лета, пело голосами природы, улыбалось в каждой капельке росы на траве и листве, утро вдохновляло прожить этот день, совершая добрые поступки, но мне так хотелось спать...
Двое загорелых мальчишек в потешных майчонках, со сбитыми коленками, с бамбуковыми удочками в руках, спешили на воскресную рыбалку. Я догадался, что они недавно проснулись и, наспех позавтракав, подгоняемые рыбацким азартом, устремились на местный водоем. Тот, что помладше — зеленоглазый карапуз, нес еще и увесистую авоську, видимо, с бутербродами, снастями и прочими хитростями. Было заметно, что вес сумки ощутим для него, но он, увлеченный разговором с другом, не обращал на тяжесть внимания.
— Пойдем за камыши. Ты перловку взял? — говорил старший.
— Взял, и червячков накопал, за камышами ж не клюет! — деловито отвечал карапуз, перекинув авоську на другое плечо.
— На перловку будет и за камышами поклевка, — подытожил старший. Глядя им вслед, я осоловело зевнул. Бессонная ночь давала о себе знать.
Я придавил уродливый окурок беломорины и решил отправиться домой.
— Благодарю вас за папиросу, всего добро...
— Погоди, — прервала она, — отгадай загадку и тогда иди. Ты же первую не отгадал, а сигарету получил, должок... Какое женское русское имя не заканчивается ни на букву «А», ни на букву «Я»?
У меня в голове закрутились имена женщин: с которыми сталкивался, о которых знал, о которых слышал. Валентина-продавец кваса, Людмила Зыкина, Дарья — соседка, Анастасия Ягужинская, Ада — это мою мать так зовут, одноклассница Светлана. Так, так... Зинаида Ахтунбакен — контрабандистка из-под Бобруйска, тоже не то, Жанна, она же Агузарова, она же с Марса прилетевшая, нет. Агата, имя не русское и «А» в конце.
— Раиса Михайловна, а вы уверены, что такое имя существует?
— Конечно, исконно русское имя.
«Александра, Александра, этот город наш с тобою...» — это строки из кинофильма о Москве, которая не верит слезам, Анжелика Варум, Анна Каренина, «Алиса в стране чудес», Вероника, Екатерина — скромна и глубинна, «Варвара-краса, длинная коса» и очень, очень острая, что ж за имя-то такое? Я усиленно искал отгадку. Евфросинья Полоцкая, Был я однажды в Полоцке. Мне местные жители рассказали, что если приложиться к мощам святой Евфросиньи и загадать желание, то оно непременно исполнится. Поехал, попросил за развитие Белорусской культуры. Зоя — это моя бабушка. Клава — героиня моей песни, которая была небезразлична к деньгам, за что и поплатилась. Юля —- модель, Наталья — литератор, Лада — критик, Вера, Надежда, Любовь, Любовь Полещук, земля ей пухом....
