– Домашнее задание – проработать текст.
Аудитория заполнилась шелестом тетрадей и разговорами. Мои сокурсники встают, копаются в сумках – на профессора почти никто не обращает внимания.
– И не забудьте сдать его до пятницы, – добавил он, поправляя очки.
Большинство студентов уже просочились наружу через двустворчатую дверь в конце зала. Пряча тетрадь с конспектами и ручки в рюкзак, я подождала, пока схлынет основная волна. И только когда на передних рядах почти никого не осталось, закинула рюкзак за плечи и тоже вышла из аудитории.
«Международный менеджмент» был сегодня одной из последних пар, холл университетского корпуса почти опустел: все стремились как можно скорее оказаться дома. Я не исключение. С утра сидела в переполненных аудиториях и не могла дождаться, когда вернусь в свою комнату. Мысль о постели, хорошей книжке и чашке чая помогла мне продержаться остаток дня.
Я вышла на улицу, и мои руки лизнул вечерний холодок. Последние дни выдались необычайно теплыми для конца апреля, и я наслаждалась прохладой. От жары я становлюсь в лучшем случае вялой. Мне и так с трудом удается концентрироваться на лекциях. А если температура больше двадцати пяти градусов, мне это совсем не удается, и я могу думать только о том, чтобы сбежать от толчеи и залечь где-нибудь в местечке попрохладней. Как правило, спасительным островком становились родные стены. Квартира находится не слишком далеко от факультета, так что каждый день я радуюсь, что не надо тащиться через весь город.
Учеба уже вымотала меня. Вероятно, сильнее, чем должна бы. Постоянно чувствую себя замученной, но стараюсь не думать об этом. Как отчаянно по утрам все во мне сопротивляется необходимости выйти из дома!
И так ведь каждый раз?
Я тряхнула головой, воткнула в уши наушники и включила погромче музыку на телефоне. Под нежные, успокаивающие мелодии рассеиваются нежеланные мысли.
Моя жизнь хороша такой, какая она есть.
Голосок моей младшей сестры Лив слышно уже с лестничной площадки. Пока я, по дороге решившая побаловать себя горячим шоколадом, в одной руке держала стакан, а другой отпирала дверь квартиры, до меня доносилось ее громкое пение. Причем произвольный набор звуков – это определенно не английский. Я ногой толкнула дверь, но ее песня, даже став громче, осталась для меня бессмыслицей.
Я повесила ключ на крючок у двери, скинула ботинки, куртку и рюкзак в прихожей и проследовала за фальшивыми вокализами Лив на кухню. Она как раз собиралась поесть кукурузных хлопьев. Рядом с раковиной стоял пакет молока, и я не поняла – то ли она опрокинула миску, то ли пыталась приготовить хлопья прямо на столе.
Лив стояла спиной ко мне. Резинка еле держалась на растрепавшихся белокурых локонах. Я постучала по дверной раме, и Лив, обернувшись, вытащила телефон из кармана брюк. В следующую секунду музыка стихла, став просто негромким фоном.
– Ты тут без меня вечеринку закатила? – спрашиваю, смотря на лужу на столе.
Несколько прядок упало Лив на лоб. И только сдув их, она поясняет:
– Я слушала музыку и в танце опрокинула миску.
Усмешка на лице говорит, что она ничуть не раскаивается, и я невольно чувствую, как мои губы тоже растягиваются в улыбке. Сердиться на Лив – из разряда невозможного.
– Да уж, не услышать музыку было сложно. Миссис Эллиот тоже наверняка пританцовывала.
Миссис Эллиот – соседка из квартиры напротив и неофициальный член нашего скромного семейства. Если Мэлани, самой старшей из нашей троицы, приходилось задерживаться допоздна или уезжать в командировки, престарелая леди присматривала, не фастфудом ли единым мы живы. Кулинары из нас с Лив так себе, поэтому ее опасения не напрасны.
– Мэл еще на работе? – поинтересовалась я, ставя на стол свой полупустой стакан. Я подцепила с раковины тряпку и принялась устранять кукурузно-молочное месиво. Лив взяла со стола миску и отнесла ее в мойку.
– Она написала, что сегодня снова придет поздно.
Мэл работала в управлении крупной компании – организаторе торжеств. Она по горло в делах из-за церемонии награждения, которая состоится на днях в Чикаго. Уж не знаю, как Мэл следит за спонсорами, обслуживающим персоналом, светотехниками, модераторами и всеми прочими, обходясь при этом почти без сна, но как-то ей это удается.
Выкинув разбухшие кукурузные хлопья, я заглянула в холодильник. Я, конечно, ожидала встретить зияющую пустоту, но при виде кетчупа и пары ломтиков хлеба мое лицо все равно вытянулось.
– Завтра придется отправиться за покупками, – сообщила я Лив. – А сегодня, кажется, снова пицца-день.
– Я на шаг впереди, Элла! – фыркнула та, показывая на телефон в руках. – Как обычно «Маргариту»?
Я молча подняла бровь…
– Две пиццы «Маргарита» с дополнительным сыром. Сейчас, – улыбнулась Лив.
…И показала большой палец – «класс»!
– Если что, буду у себя, – с этими словами я направилась по коридору к дальней двери, ведущей в мою комнату.
