Книга

Книга

В том выдающегося югославского писателя, лауреата Нобелевской премии, Иво Андрича (1892–1975) включены самые известные его повести и рассказы, созданные между 1917 и 1962 годами, в которых глубоко и полно отразились исторические судьбы югославских народов.

Жанр: Классическая проза
Серии: -
Всего страниц: 6
ISBN: -
Год издания: 2000
Формат: Полный

Книга читать онлайн бесплатно

Шрифт
Интервал

Тогпо a domandare. Perche fatta

Cosi infelice la fanciulezza?

Giacomo Leopardi. Zibaldone[1]

О, мейтеб мой, страх ты мой великий!

Страху я порядком натерпелась,

Пока грамоту твою постигла.

Народная песня

С чувством, близким к страху, я приступаю к короткой истории одного долгого и большого страха. Этот страх не имеет ничего общего со столь многочисленными и разнообразными опасениями и боязнями, преследующими людей в их борьбе за существование и погоне за богатством, хорошей жизнью, положением, славой и первенством в приобретении, а затем сбережении и приумножении приобретенного. Речь пойдет о другом страхе, о трудно объяснимом страхе невинных человеческих существ перед явлениями этого мира. Речь пойдет о детском страхе, который в зависимости от того, каким будет первое соприкосновение ребенка с обществом и его законами, или исчезает с годами, в ходе умственного развития и правильного воспитания, или, наоборот, остается в ребенке, растет вместе с ним, заполняет, уродует и губит его душу, отравляет жизнь, как тайная боль и тяжкое бремя. Речь пойдет о тех мелких, незаметных, но оставляющих след на всю жизнь событиях, которые часто калечат души тех маленьких людей, которых мы называем детьми и мимо которых мы, взрослые, занятые своими заботами, случается, проходим так легко или вообще их не замечаем.

Мальчик в сентябре возвращается после летних каникул в окружной боснийский город. Он должен пойти в третий класс гимназии – гимназии старого и казенного австрийского типа. Как и большинство его сверстников, он возвращается с тяжелым сердцем после долгих летних дней свободы, игр и безделья, которые так любят дети. Он похудел и загорел, а волосы его высушены и выбелены солнцем. Одежда кажется ему тяжелой, ботинки жмут, точно чужие. Он живет вдвоем с товарищем в комнатке, которую снимает у вдовы, скупой и вечно озабоченной женщины – у нее самой двое сыновей в гимназии. Улицы и здания кажутся выросшими вширь и в высоту, люди – нарядными, магазины – богатыми. Но тем сильнее он чувствует, до чего сам он мал, подавлен и незначителен. Несколько медных монет, звякающих в его кармане, – такая малость по сравнению со всем тем, чем щеголяют магазины и улица, что он их воспринимает скорее как безденежье, чем как некий достаток. То, чем он располагает, столь ничтожно по сравнению с тем, что ему предлагается, и с тем, чего бы ему хотелось, что и те вещи, которые он мог бы купить, утрачивают свою привлекательность, так как он заранее с болью ощущает ограниченность своих возможностей.

Перед зданием гимназии стоят торговцы фруктами, сластями, мороженым; каждый из них окружен живым кольцом ребят, которые покупают все это, угощают друг друга, делятся или ссорятся. Мальчику страшно хочется подойти и присоединиться к ним, но групп этих много, и он только переходит от одной к другой, останавливаясь возле каждой как робкий наблюдатель.

В просторном коридоре гимназии холодно и пусто. На большой черной доске, единственном украшении этого невеселого помещения, четко выписаны фамилии учеников, для которых у служителя лежат письма. Мальчик, как всегда, смотрит на эту доску и прочитывает фамилии, а сознание, что для него ничего нет и быть не может, так как ему никто не пишет, ощущает как некую уже привычную боль. Вдруг он принимает какую-то похожую фамилию за свою. Ясно видит свое полное имя. Сразу представляет себе письмо, настоящее письмо, закрытое, с марками, штемпелями и всеми следами дальнего странствия, письмо, в котором каких только нет наказов, пожеланий и вестей, важных, добрых и интересных. И чего только, наверное, не бывает в таком письме! Да кто тот счастливец, который его получит? Буквы на доске запрыгали, задвигались, разместились в надлежащем порядке, и его имени как не бывало. Нет ни письма, ни вестей издалека. Как, к сожалению, нет ничего красивого, необычного и волнующего, а есть лишь монотонная жизнь, без чудес и сюрпризов, сотканная из простых и скудных событий и неопределенных и неясных, но трудных и безрадостных обязанностей и долженствований.

На доске поменьше написано, где и когда несостоятельным ученикам бесплатно выдаются учебники. С этим связаны неприятные минуты, которые он пережил в прошлом и позапрошлом году.

Ученики, которые могут представить справку, что не имеют родителей или что родители их бедны, бесплатно получают от государства все учебники, требующиеся им в учебном году. Это, разумеется, книги, бывшие в употреблении, прошедшие через множество рук таких же бедных учеников. Они нередко бывают подклеены, залатаны, подшиты. На каждой странице есть подчеркнутые строчки, пометки на полях, мелкие рисунки или же лишенные значения геометрические фигуры, которые мальчики рассеянно чертят, когда им скучно. Встречаются здесь следы еды и питья и те грязно-серые пятна, которые появляются на книжках, долго бывших в употреблении. У мальчика эти книги вызывают гадливость, и все пятна и следы чужой работы и жизни, нечистые, недостойные, наполняют его отвращением и в то же время привлекают его внимание и кажутся ему столь же важными, как и то, что напечатано. А на заглавных страницах каждой книги красуются надписи учеников, окончивших до него свой класс с этими учебниками и уже давно обогнавших его на пути в какие-то далекие пределы, где, наверное, лучше, интереснее и светлее. Их пометки смешны, бессмысленны, и мальчика от них коробит. «Эта книга принадлежала Ивану Станковичу, ученику III «б» класса». «Hie liber est meus; testis mihi est Deus; qui non vult credere, hie potest leger.


Еще от автора Иво Андрич
Велетовцы

В том выдающегося югославского писателя, лауреата Нобелевской премии, Иво Андрича (1892–1975) включены самые известные его повести и рассказы, созданные между 1917 и 1962 годами, в которых глубоко и полно отразились исторические судьбы югославских народов.


Рассказ о слоне визиря

В том выдающегося югославского писателя, лауреата Нобелевской премии, Иво Андрича (1892–1975) включены самые известные его повести и рассказы, созданные между 1917 и 1962 годами, в которых глубоко и полно отразились исторические судьбы югославских народов.


Мост на Дрине

«Мост на Дрине» – это песнь о родине, песнь о земле, на которой ты родился и на которой ты умрешь, песнь о жизни твоей и твоих соотечественников, далеких и близких. Это – одно из самых глубоких и своеобразных произведений мировой литературы XX века, где легенды и предания народа причудливо переплетаются с действительными, реальными событиями, а герои народных сказаний выступают в одном ряду с живыми, конкретно существовавшими людьми, увиденными своим современником.В октябре 1961 года Шведская Академия присудила роману «Мост на Дрине» Нобелевскую премию.


Собрание сочинений. Т. 1. Рассказы и повести

В первый том Собрания сочинений выдающегося югославского писателя XX века, лауреата Нобелевской премии Иво Андрича (1892–1975) входят повести и рассказы (разделы «Проклятый двор» и «Жажда»), написанные или опубликованные Андричем в 1918–1960 годах. В большинстве своем они опираются на конкретный исторический материал и тематически группируются вокруг двух важнейших эпох в жизни Боснии: периода османского владычества (1463–1878) и периода австро-венгерской оккупации (1878–1918). Так образуются два крупных «цикла» в творчестве И.


Тропы

В том выдающегося югославского писателя, лауреата Нобелевской премии, Иво Андрича (1892–1975) включены самые известные его повести и рассказы, созданные между 1917 и 1962 годами, в которых глубоко и полно отразились исторические судьбы югославских народов.


Травницкая хроника. Мост на Дрине

Трагическая история Боснии с наибольшей полнотой и последовательностью раскрыта в двух исторических романах Андрича — «Травницкая хроника» и «Мост на Дрине».«Травницкая хроника» — это повествование о восьми годах жизни Травника, глухой турецкой провинции, которая оказывается втянутой в наполеоновские войны — от блистательных побед на полях Аустерлица и при Ваграме и до поражения в войне с Россией.«Мост на Дрине» — роман, отличающийся интересной и своеобразной композицией. Все события, происходящие в романе на протяжении нескольких веков (1516–1914 гг.), так или иначе связаны с существованием белоснежного красавца-моста на реке Дрине, построенного в боснийском городе Вышеграде уроженцем этого города, отуреченным сербом великим визирем Мехмед-пашой.Вступительная статья Е.


Рекомендуем почитать
Петербургский изгнанник. Книга третья

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Петербургский изгнанник. Книга вторая

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Тюремные байки. Жемчужины босяцкой речи

В очередной своей книге скандально известный переводчик шедевров классической поэзии на уголовный жаргон рассказывает читателям веселые и не очень веселые истории из жизни арестантского народа, большинство из которых произошло на самом деле и лишь в определенной мере расцвечено яркими подробностями и живым, сочным уголовным жаргоном. Местам лишения свободы автор отдал почти 20 лет и знает быт и нравы страны Зэкландии не понаслышке. Вторая часть книги – увлекательный рассказ о происхождении многих слов и выражений так называемой «блатной музыки» – криминального русского сленга.


В стране фараонов

«В стране фараонов» – книга известного французского писателя, автора мировых бестселлеров «Убитая пирамида», «Дело Тутанхамона» и др., профессора Сорбонны Кристиана Жака написана так красочно, что ее можно рекомендовать для чтения не только путешественникам, но и любителям увлекательных приключенческих романов.Великолепный писатель, знаток египетской культуры и истории, Кристиан Жак умеет заинтересовать читателя с самого начала повествования: на страницах книги оживает Древний Египет, совершаются дворцовые перевороты, правят фараоны и роскошествует их свита.


Том 16. Жизнь Дэвида Копперфильда, рассказанная им самим. Роман (Главы XXX - LXIV)

«Жизнь, приключения, испытания и наблюдения Дэвида Копперфилда-младшего из Грачевника в Бландерстоне, описанные им самим (и никогда, ни в каком случае не предназначавшиеся для печати)» — таково было первоначальное полное заглавие романа. Первый выпуск его был издан в мае 1849 года, последующие выходили ежемесячно, вплоть до ноября 1850 года. В том же году роман вышел отдельным изданием под заглавием «Жизнь Дэвида Копперфилда, рассказанная им самим». Хотя в этой книге Диккенс и рассказал о некоторых действительных событиях своей жизни, она не является автобиографией писателя.


Том 15. Жизнь Дэвида Копперфильда, рассказанная им самим. Роман (Главы I - XXIX)

«Жизнь, приключения, испытания и наблюдения Дэвида Копперфилда-младшего из Грачевника в Бландерстоне, описанные им самим (и никогда, ни в каком случае не предназначавшиеся для печати)» — таково было первоначальное полное заглавие романа. Первый выпуск его был издан в мае 1849 года, последующие выходили ежемесячно, вплоть до ноября 1850 года. В том же году роман вышел отдельным изданием под заглавием «Жизнь Дэвида Копперфилда, рассказанная им самим». Хотя в этой книге Диккенс и рассказал о некоторых действительных событиях своей жизни, она не является автобиографией писателя.


Театр и другие романы

Лучшие романы Сомерсета Моэма — в одном томе. Очень разные, но неизменно яркие и остроумные, полные глубокого психологизма и безукоризненного знания человеческой природы. В них писатель, не ставя диагнозов и не вынося приговоров, пишет о «хронике утраченного времени» и поднимает извечные темы: любовь и предательство, искусство и жизнь, свобода и зависимость, отношения мужчин и женщин, творцов и толпы…


Характеры, или Нравы нынешнего века

"Характеры, или Нравы нынешнего века" Жана де Лабрюйера - это собрание эпиграмм, размышлений и портретов. В этой работе Лабрюйер попытался изобразить общественные нравы своего века. В предисловии к своим "Характерам" автор признался, что цель книги - обратить внимание на недостатки общества, "сделанные с натуры", с целью их исправления. Язык его произведения настолько реалистичен в изображении деталей и черт характера, что современники не верили в отвлеченность его характеристик и пытались угадывать в них живых людей.


Калигула. Недоразумение. Осадное положение. Праведники

Трагедия одиночества на вершине власти – «Калигула». Трагедия абсолютного взаимного непонимания – «Недоразумение». Трагедия юношеского максимализма, ставшего основой для анархического террора, – «Праведники». И сложная, изысканная и эффектная трагикомедия «Осадное положение» о приходе чумы в средневековый испанский город. Две пьесы из четырех, вошедших в этот сборник, относятся к наиболее популярным драматическим произведениям Альбера Камю, буквально не сходящим с мировых сцен. Две другие, напротив, известны только преданным читателям и исследователям его творчества.


Том 9. Американские заметки. Картины Италии

Два томика «Американских заметок» были опубликованы в октябре 1842 года. Материалом для «Заметок» послужили дневники и записные книжки. Работа над книгой протекала в течение нескольких месяцев непосредственно по возвращении на родину. Поездка в США глубоко разочаровала Диккенса. Этим чувством проникнута и сама книга, вышедшая с посвящением: «…тем из моих друзей в Америке… кому любовь к родине не мешает выслушивать истину…» В прессе «Американские заметки» были встречены с возмущением. Американская критика ждала от Диккенса восторженного панегирика и, не найдя его, обвинила писателя в клевете.