К вам обращаюсь, дамы и господа

К вам обращаюсь, дамы и господа

Роман прогрессивного зарубежного армянского писателя, лауреата премии имени X. Абовяна Союза писателей Арм. ССР Левона Завена Сюрмеляна повествует о детях, о мальчике, чудом спасшемся от резни. Книга носит автобиографический характер. Судьба героя даётся на фоне событий 1915 года в Западной Армении, первых лет установления Советской власти в Восточной Армении. Написанная с неизменным чувством юмора, книга и грустна, и оптимистична.

Жанры: Историческая проза, Роман
Серии: -
Всего страниц: 99
ISBN: -
Год издания: 1987
Формат: Полный

К вам обращаюсь, дамы и господа читать онлайн бесплатно

Шрифт
Интервал

Роман

Предисловие

Это возвышенная, нежная, облагораживающая книга, вся пронизанная чистотой и юмором, добротой и силой, — качествами, присущими людям поистине жизнелюбивым и культурным.

Левон Завен Сюрмелян — один из многих армянских детей военных лет, которым удалось перехитрить врага и не погибнуть. Об этих детях ныне известно всем. Частично их описал Франц Верфель в «Сорока днях Муса-дага», а Элджин Гроусклоус в «Арарате» дополнил это повествование.

Тем не менее именно в этой книге впервые представлена история детей, поведанная одним из них. Разрушен был их мир, но не жизнь. Многие сейчас живут в Советской Армении, России, Иране, Сирии, Греции, Канаде, Мексике, Южной Америке и США. А многие умерли на родине вместе с миром, который погиб. Друзья этих детей, оказавшиеся более выносливыми или везучими, никогда их не забудут. Их врагом не была конкретная нация или конкретный народ. Их враг — Зло, такое же отвлечённое, как понятие Зла в притче. Дети были, конечно же, невиновны. Если они и принадлежали к какой-либо нации, то это была нация детей. Они никому не причинили вреда. И всё же людское Зло стремилось уничтожить их, но дети выжили, как если бы они жили в сказке, а не в реальности.

Левон 3. Сюрмелян приехал с родины в Америку и принялся восстанавливать разрушенную легенду своей жизни.

Обо всём этом и рассказывает книга.

В повествовании вы не почувствуете и тени ненависти, ибо ненависть и смерть — напарники, а история, рассказанная здесь, — о жизни.

«К вам обращаюсь, дамы и господа» — принадлежит к числу немногих прекрасных произведений, которые мне когда-либо доводилось читать. Вся книга — словно лирическая поэма. Сюрмеляновский стиль прост и искренен, полон теплоты и юмора, и в то же время проникнут грустью человека образованного и умного.

Не представляю себе, чтобы книга кого-либо разочаровала. Это одна из прекраснейших и захватывающих историй, прочитанных мной. Говорю так не потому, что Левон 3. Сюрмелян мой друг.

Хорошую и глубокую книгу я распознаю сразу.

УИЛЬЯМ САРОЯН

Глава первая

ПОСВЯЩЕНИЕ В СМЕРТЬ

Однажды ярким осенним утром, когда мне было лет восемь, мать повела меня к бабушке, потому что вернулся дядя Арутюн. О нём я знал только, что он прислал из Парижа маленькую таксу дяде Левону, заядлому охотнику, члену «Армянской революционной федерации» и герою моего детства.

Пунцовые гранаты, созрев, лопались на деревьях в садах Трапезунда, был сезон апельсинов и лимонов, уличные продавцы торговали жареными каштанами и кукурузой. С моря дул тёплый ветер, воздух был сух и чист. У меня было ощущение праздника, но мама выглядела задумчивой и печальной.

Приветствовать дядю Арутюна в бабушкином доме собрались родственники и друзья. Но лица у них почему-то были скорбные. Распоряжалась собранием бабушка, величавая дама с приветливой улыбкой на лице, которая, однако, не могла скрыть её глубокой душевной скорби. Вскоре к калитке подкатил фаэтон, и из него вышел дядя Левон вместе с худым, высоким молодым человеком.

Бабушка обняла худого мужчину, расцеловала в обе щеки. Мать и остальные гости последовали её примеру, и хотя все счастливо улыбались, во всём этом чувствовалось что-то неладное.

Дядя Арутюн был года на два старше своего брата Левона, ему, наверно, было двадцать три или двадцать четыре. Он носил острую каштановую бородку, вроде французских художников, и как все высокие люди, ходил сутулясь.

В дяде Арутюне было что-то особенное, отличающее аристократов духа. Большое чувство собственного достоинства, свойственное членам семьи моей матери, было особенно заметно у её учёного брата из Парижа. Он не был похож на других, и уж совсем не походил на родственников со стороны отца. Он бы выделялся в любом обществе благородством осанки, выражением нежной печали в умных глазах. Дядя Арутюн произвёл на меня необыкновенное впечатление.

Видно, он устал с дороги и нуждался в отдыхе. Его повели наверх и уложили в постель в единственной солнечной комнате дома. Дом моей бабушки был большим и мрачным, многие комнаты были заперты и шторы в них задёрнуты; запах, царивший в доме, лучше всего, пожалуй, назвать похоронным. Пол в огромной прихожей был выложен плитками под мрамор, они пожелтели и потрескались в нескольких местах. В доме — в одном из немногих в городе — была своя турецкая баня, как знак принадлежности хозяев к местной аристократии. Ныне же бабушка пребывала в благородной бедности. Наверху, в гостиной, висел портрет дедушки в массивной золочёной раме. Как сейчас вижу его добрые глаза и гордую осанку. В те времена многие христиане ещё носили национальную одежду, но мой дед на портрете был одет как европеец — в сорочке с отложным воротником и бантом. Когда турки убили его во время резни, за несколько лет до моего рождения, он был главой нашей общины и её представителем в правительстве, самым влиятельным и передовым среди наших общественных деятелей. Дед открыл в Трапезунде первую фабрику европейского образца — большую мельницу, на которой, к безграничному удивлению жителей города, как христиан, так и мусульман, все работы выполняли машины.


Рекомендуем почитать
Душа пламени

Иногда случайные встречи вовсе не случайны, а то, что казалось проклятьем, может осветить жизнь ярким огоньком, стать лучиком счастья. Или нет? Что делать простой цыганке, которую безвинно обвиняют в убийстве? Бежать? А если тот, кто готов помочь, на деле окажется монстром, «жуткой легендой», которой так любят пугать малых детей? Жить. Жить и бороться, ведь даже у котят есть острые зубки. И тогда возможно и сама цыганка окажется не столь проста… Ох, не проста…


Великолепный джентльмен

Виконт Максимилиан Дейн, порвав со светскими условностями, с наслаждением окунулся в вольную жизнь полусвета и поклялся, что больше ничто и никто на земле не заставит его вернуться к унылой респектабельности.Но однажды с веселым повесой произошло чудо – и имя этому чуду Анна Райз.Прелестная юная дочь легендарной куртизанки, разорившей множество любовников, окруженная вызывающей роскошью, испытывала отвращение, глядя на мать и ее подруг, и мечтала лишь о чистой любви настоящего джентльмена, который однажды, невзирая на ее происхождение, предложит ей руку и сердце.


Телепатия

В наше время наука властно вторгается в область трансцендентного, сверхъестественного, пытаясь разобраться в диком хаосе, где мистические представления мирно уживаются по соседству с гениальными прозрениями, удивительно точными наблюдениями и выводами.Можно верить или не верить в существование телепатических закономерностей, можно опровергать изложенные здесь положения тысячами известных и самостоятельно изобретенных способов, однако истина объективна и может быть установлена с помощью опыта любым человеком.Автор твердо уверен, что телепатии принадлежит будущее.


Хэн Соло и мятежный рассвет

Старой республики уже давно нет, Альянс уже набирает силу, но Император в пике власти. Правда, мир контрабандистов слабо связан с Корускантской Империей… "Тысячелетний сокол" — самая быстроходная мусорная куча в Галактике. Всего один удачный выигрыш, — и Хэн Соло с Чубаккой становятся королями контрабандистов, их уже будет ни поймать, ни остановить. Тем не менее кореллианин не хочет ставить на удачу: ведь та может и отвернуться. Но когда давний партнер предлагает надежный и легкий план, как обрести счастье и деньги, Хэн устоять не может.Хотите узнать, как именно Хэн Соло попал в немилость к Джаббе Хатту? Хотите узнать, почему Лэндо Кальриссиан был так зол на Хэна в ту их знаменитую встречу? Хотите узнать, как именно повстанцы добыли чертежи Звезды Смерти?Финал книги в плотную примыкает к 4-му эпизоду Звездных Войн!


Дон Корлеоне и все-все-все

Эта история произошла в реальности. Её персонажи: пират-гуманист, фашист-пацифист, пылесосный император, консультант по чёрной магии, социологи-террористы, прокуроры-революционеры, нью-йоркские гангстеры, советские партизаны, сицилийские мафиози, американские шпионы, швейцарские банкиры, ватиканские кардиналы, тысяча живых масонов, два мёртвых комиссара Каттани, один настоящий дон Корлеоне и все-все-все остальные — не являются плодом авторского вымысла. Это — история Италии.


Молитва за отца Прохора

Это исповедь умирающего священника – отца Прохора, жизнь которого наполнена трагическими событиями. Искренне веря в Бога, он помогал людям, строил церковь, вместе с сербскими крестьянами делил радости и беды трудного XX века. Главными испытаниями его жизни стали страдания в концлагерях во время Первой и Второй мировых войн, в тюрьме в послевоенной Югославии. Хотя книга отображает трудную жизнь сербского народа на протяжении ста лет вплоть до сегодняшнего дня, она наполнена оптимизмом, верой в добро и в силу духа Человека.


История четырех братьев. Годы сомнений и страстей

В книгу вошли два романа ленинградского прозаика В. Бакинского. «История четырех братьев» охватывает пятилетие с 1916 по 1921 год. Главная тема — становление личности четырех мальчиков из бедной пролетарской семьи в период революции и гражданской войны в Поволжье. Важный мотив этого произведения — история любви Ильи Гуляева и Верочки, дочери учителя. Роман «Годы сомнений и страстей» посвящен кавказскому периоду жизни Л. Н. Толстого (1851—1853 гг.). На Кавказе Толстой добивается зачисления на военную службу, принимает участие в зимних походах русской армии.


Дакия Молдова

В книге рассматривается история древнего фракийского народа гетов. Приводятся доказательства, что молдавский язык является преемником языка гетодаков, а молдавский народ – потомками древнего народа гето-молдован.


Странный век Фредерика Декарта

Действие романа охватывает период с начала 1830-х годов до начала XX века. В центре – судьба вымышленного французского историка, приблизившегося больше, чем другие его современники, к идее истории как реконструкции прошлого, а не как описания событий. Главный герой, Фредерик Декарт, потомок гугенотов из Ла-Рошели и волей случая однофамилец великого французского философа, с юности мечтает быть только ученым. Сосредоточившись на этой цели, он делает успешную научную карьеру. Но затем он оказывается втянут в события политической и общественной жизни Франции.


Лонгборн

Герои этой книги живут в одном доме с героями «Гордости и предубеждения». Но не на верхних, а на нижнем этаже – «под лестницей», как говорили в старой доброй Англии. Это те, кто упоминается у Джейн Остин лишь мельком, в основном оставаясь «за кулисами». Те, кто готовит, стирает, убирает – прислуживает семейству Беннетов и работает в поместье Лонгборн.Жизнь прислуги подчинена строгому распорядку – поместье большое, дел всегда невпроворот, к вечеру все валятся с ног от усталости. Но молодость есть молодость.