Изразец

Изразец

В четвертой книге стихов поэта Серебряного века, выпущенной в 1921 г. в Одессе, собраны стихи, пронизанные историческими, в частности античными, мотивами, и пейзажная лирика, посвященная красотам Тавриды. В файле сохранено правописание 1921 г.

Жанр: Поэзия
Серии: -
Всего страниц: 3
ISBN: -
Год издания: 1921
Формат: Полный

Изразец читать онлайн бесплатно

Шрифт
Интервал
Четвертая книга стихов

«Ты помнишь день…»

Ты помнишь день: замерзла ртуть, и солнце
Едва всплыло в карминном небосклоне,
Отяжелевшее; и снег звенел;
И плотный лед растрескался звездами;
И коршун, упредивши нашу пулю,
Свалился вдруг. Ты выхватил кинжал
И пальцем по клинку провел, и вскрикнул;
На сизой стали заалела кожа,
Отхваченная ледяным ожогом…
Не говори о холоде моем.

Надпись на статуе

В полдень и полночь
Ты можешь
Ощупать
Сей камень прохладный,
Все
Изгибы его
Чуткой изведать рукой,
И,
Чтобы радость твоя
Стала полной
И веской,
И вечной,—
Хладное имя ему
Пусть изваяет
Поэт.

Поэту

Да, стиснуть зубы, губы сжать, как шпагу
Перо в тугие пальцы вплавить, сердце
Взнуздать и мысль рассечь ланцетом — вот
Поэта полуночный подвиг.
Да, только в молнийной игре, во вздохах
Насоса нагнетательного, в звонах
Дрожащих исступленных рычагов,
В порхании, в свистящем лете поршней,
Отмеривающих стихи и строфы,
Ты золото из глубины подымешь
И вверх его по жолобу косому
Тяжелой песней устремишь. А там—
Пусть сыплется густым золотопадом,
Расплескиваясь о земь, вдробь зернится,
В мельчайший бисер. Ах, не все ль равно:
Ветр дует в парус и подолы крутит,
Но мчится, мчится, мчится. Будь и ты
Подобен ветру. Но стреми не воздух,
А вескую, а золотую жидкость,—
Настой давно угаснувшего солнца.

«Окном охвачены лиловые хребты…»

Окном охвачены лиловые хребты
Нить сизых облаков и пламень Антареса.
Стихи написаны. И вот приходишь ты:
Шум моря в голосе и в платье запах леса;
Целую ясный лоб. О чем нам говорить.
Стихи написаны. Они тебе не любы.
А чем, а чем иным могу я покорить
Твои холодные сейчас и злые губы.
К нам понадвинулась иная череда,
Влеченья чуждые тебя томят без меры.
Ты не со мною вся, и ты уйдешь туда,
Где лермонтовские скучают офицеры.
Они стремили гнев и ярость по Двине,
Пожары вихрили вдоль берегов Кубани,
Они так нехотя расскажут о войне,
О русском знамени и о почетной ране.
Ты любишь им внимать. И покоряюсь я.
Бороться с доблестью — я не имею силы:
Что сделает перо противу лезвия,
Противу пламени спокойные чернилы.

Поединок роковой

Я тихо спал. И в мой пригретый хлев
Вошла, шатаясь, пьяная старуха
И прыгнула. И на плечах почуя
Костлявый груз, я вымчался из хлева.
Луна в глаза ударила. Туман
Затанцовал над дальними прудами.
Жерлянки дробным рокотом рванули.
И тень моя горбатая, как пух
Комком по светлым травам покатилась.
И чем сильнее острые колени
Мне зажимали горло, чем больнее
Меня язвил и шпорил хлыст колючий, —
Тем сладостнее расбухало сердце
И тем гневнее накалялась мысль.
И длился бег. Выкатились глаза.
И ветер пену с губ сдувал. И чую:
Бежать невмоготу. И сжавши ребра,
И в спазме смертной зубы раскрошив,
Я вывернулся вдруг прыжком змеистым,
И захрустела старческая шея,
Мною придавленная. Свист гремучий
Взвился над взбеленившимся хлыстом.
И — понеслись. Не успевал дышать.
И тень отстала и оторвалась.
Луна и ветр в один звенящий крутень
Смешались. И невзнузданная радость
Мне горло разнесла. И вдруг старуха
Простонет: Не могу… и рухнула.
Стою. Струна еще звенит в тумане,
Еще плывет луна, и блеск, и трепет
Не отстоялись в сердце и глазах.
А предо мной раскинулась в траве
И кроткими слезами истекает
Исхлестанная девушка, — она,
Любовь моя, казненная безумцем.

«Плитный двор пылает в летнем полдне…»

Плитный двор пылает в летнем полдне.
Жалюзи прищурились дремотно.
Низенькое устье корридора
Обнимает ясною прохладой.
Прохожу по чистым половицам,
Открываю медленные двери,
И в задумчивый уют гостиной
Незаметно поникает сердце.
Раковины на стеклянной горке,
На воде аквария скорлупка,—
Судно, на стене в овальной раме
Ястребиный профиль Альфиери.
И хозяйка в кружевной мантилье,
В бирюзовых кольцах и браслетах,
Старчески-неспешно повествует
О далеком, о родном Палермо.
А в руках приметна табакерка,
Где эмаль легко отпечатлела
Гиацинт кудрей и рот двулукий,
И прикрытых глаз глубокий оникс.
Все в минувшем… Лишь глаза все те же.
Да — браслет и кольца голубеют,
Свежей бирюзой напоминая
Родины немеркнущее небо.

«Вон парус виден…»

Вон парус виден. Ветер дует с юга.
    И, значит правда, к нам плывет
Высокогрудая турецкая фелюга
    И золотой тяжелый хлеб везет.
И к пристани спешим, друг друга обгоняя:
    Так сладко вскрыть мешок тугой,
Отборное зерно перебирая
    Изголодавшейся рукой.
И опьяненные сказанья возникают
    В Тавриде нищей — о стране,
    Где злаки тучные блистают,
    Где гроздья рдяный сок роняют,
    Где апельсины отвисают,
    Где оседает золото в руне.
    Придет поэт. И снова Арго старый
    Звон подвига в упругий стих вольет,
    И правнук наш, овеян смутной чарой,
О нашем времени томительно вздохнет.

«Встало утро сухо-золотое…»

Встало утро сухо-золотое.
Дальние леса заголубели.
На буланом склоне Карадага
Белой тучкой заклубились козы.
А всю ночь мне виделись могилы.
Кипарисы в зелени медяной.
Кровь заката, грузное надгробье,
И — мое лицо на барельефе.
А потом привиделось венчанье.
В церкви пол был зеркалом проложен,
И моей невесты отраженье
Яхонтами алыми пылало.
А когда нам свечи засветили,
И венцы над головами вздели,
Почернели яхонты, погасли,
Обратились высохшею кровью.
Я проснулся долго до рассвета,
Холодел в блуждающей тревоге,
А потом открыл святую книгу, —
Вышло Откровенье Иоанна.
Продолжить чтение
Еще от автора Георгий Аркадьевич Шенгели
Как писать статьи, стихи и рассказы

Книга содержит рецепты создания статей, стихов и рассказов, приправленных изрядной дозой пролетарских лозунгов. Была написана, судя по всему, для рабкоров. Может служить примером грамотной популяризации и быть полезной для понимания атмосферы времени.Тем не менее, основу книги представляет классический подход к ремеслу работы с текстом и включает массу полезных практических приёмов, полезных как для начинающих, так и для опытных словесников, поскольку советы весьма конкретные, и многие из них актуальны поныне.

Собрание стихотворений

Хронологически собранные стихотворения и поэмы «ученого поэта», стиховеда, переводчика Георгия Шенгели, пришедшего в русскую поэзию на излете Серебряного века и запечатлевшего его закат, являют собой образец культуры, эрудиции и отточенной литературной техники эпохи.На основе электронного сборника сайта «Век перевода» (http://www.vekperevoda.com/books/shengeli/).

Поль Верлен

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.

Еврейские поэмы

В книге опубликованы 13 стихотворений, связанных с еврейским народом и его религией, преимущественно на сюжеты Ветхого Завета. Дореволюционная орфография оригинального издания исправлена на современную.

Раковина

«Раковина» — главный сборник стихотворений поэта Серебряного века Георгия Шенгели, в котором он продемонстрировал отточенную технику и литературную эрудицию «новоклассического» литературного направления, воспевающего «этот мир, звучащий и красивый, имеющий форму, вес и время». Читатель найдет здесь пейзажную лирику, посвященную Крыму и Средней Азии, стихи на различные исторические темы, где, помимо преклонения перед историей и культурой, присутствует мотив крушения мира и в которых отозвались бурные события 1905–1920 гг., а также две поэмы «Шумы раковины» и «Поручик Мертвецов». В файле сохранено правописание 1922 г.

Рекомендуем почитать
В поисках выхода

У оставшегося без корабля – единственного средства возвращения из смертоносной Зоны – космического разведчика Егора Плужникова по прозвищу Плюх имеется лишь две цели: разыскать любимую и друга, а потом найти выход из-под таинственного багрового «купола». Впрочем, первоочередной задачей для него теперь является банальное – выжить. Вот только цели Плюха и создавших Зону неведомых Игроков зачастую кардинально расходятся.

История России XX век. Эпоха сталинизма (1923–1953). Том II

Эта книга – первая из множества современных изданий – возвращает русской истории Человека. Из безличного описания «объективных процессов» и «движущих сил» она делает историю живой, личностной и фактичной.Исторический материал в книге дополняет множество воспоминаний очевидцев, биографических справок-досье, фрагментов важнейших документов, фотографий и других живых свидетельств нашего прошлого. История России – это история людей, а не процессов и сил.В создании этой книги принимали участие ведущие ученые России и других стран мира, поставившие перед собой совершенно определенную задачу – представить читателю новый, непредвзятый взгляд на жизнь и пути России в самую драматичную эпоху ее существования.

Кризис средневековой Руси, 1200-1304

Книга профессора Оксфордского университета, признанного главы английских историков славистов Дж Феннела посвящена истории русских земель в XIII в.Опираясь на материалы русских летописей и иностранных хроник, автор подробно разбирает судьбы киевского политического наследия и структуру русских княжеств периода феодальной раздробленности. Изучая трагические события монгольского нашествия, автор ставит вопрос о причинах порабощения Руси и последствиях нашествия и дает нетрадиционные, часто спорные ответы.Феннел рассматривает систему политических отношений на Руси во второй половине XIII в.Рекомендуется историкам и широкому кругу читателей.

Господство кланов 2

Виртуальная онлайн игра "Вальдира". Вымышленный сказочный мир наполненный приключениями, эпичными битвами, злобными монстрами жаждущими твоей смерти и конечно же настоящими героями — игроками, для многих из которых Вальдира давно уже заменила собой скучный реальный мир. Сырой вариант книги закончен! Заключительная часть книги присутствует.