До наступления Рождества оставалось совсем мало времени. Если быть точной – всего два дня. А у них с Луисом даже елка еще не наряжена. И где здесь можно было купить лесную красавицу, Джессика Лейн даже не представляла.
Она вздохнула и в очередной раз перевернулась с боку на бок. Ей опять не спалось. Третью ночь подряд ее будили висящие в гостиной старинные часы, оглушительный бой которых, наверное, был слышен даже на соседней улице. А может, часы тут вовсе ни при чем и причина бессонницы в чем-то другом? – подумалось ей. Ведь события, произошедшие за последний месяц, могли довести до нервного срыва даже самого невозмутимого флегматика.
Джессика присела на кровати, в спальне было душно, а подушка казалась жесткой и горячей. Ожесточенно взбив, она порывисто перевернула ее на другую сторону. Зачем же так нервничать? Что, собственно, произошло? Ну уволилась с работы, ну переехала в другой город, расположенный у черта на куличках. Однако жизнь на этом не остановилась…
Просто не повезло! Джессика всего лишь раз отступила от основного правила журналиста, требующего скрупулезной проверки всех фактов, предоставляемых другими людьми, и тут же поплатилась за это. В тот злополучный день она обещала сыну, что обязательно придет посмотреть его первое сольное выступление на праздничном концерте в детском саду. Но в самый последний момент, когда, можно сказать, она уже одной ногой стояла за дверью, принесли срочный материал для вечернего номера газеты. Джессика с ходу одобрила репортаж, хотя любой студент-первокурсник факультета журналистики знает, что так поступать нельзя.
А ведь до этого инцидента путь к вершинам карьеры представлялся ей вполне реальным. Во всяком случае, она прилагала к этому немалые усилия.
Мечта стать журналисткой родилась у нее еще в школе и постепенно превратилась в основную цель жизни. Джессика Лейн наметила вполне конкретную программу действий. Так, например, она намеревалась до тридцати восьми лет занять пост главного редактора известного и солидного издания.
Конечно, ради этого ей пришлось пожертвовать многим. И бороться. Она словно бежала на шпильках по беговой дорожке, перепрыгивая через валившихся от лени и усталости, а то и просто менее преданных делу или не столь удачливых коллег. Движение пришлось несколько замедлить, когда Джессика решила выйти замуж, родить ребенка, а потом и развестись… Но при этом она ни на минуту не забывала о своей цели.
И вдруг такой прокол! Она не увиливала, а взяла на себя ответственность за оплошность и ошибку молодого репортера. Безусловно, Джессика попыталась представить сложившуюся ситуацию в ироничном свете, изображая раскаяние и всячески напоминая шефу о своей безупречной репутации мастера по остросюжетным репортажам. Но все это не сработало.
Сначала произошло публичное бичевание, а потом ее вызвали на ковер. Она предстала перед начальством, как провинившийся солдат перед трибуналом. В результате ее лишили должности распределительного редактора, ключей от кабинета и пропуска на служебную парковку.
Часы в гостиной пробили шесть раз. Джессика перевернулась на спину и уставилась в темноту, снова погружаясь в воспоминания событий последних недель. Когда она, опозоренная и раздавленная, чуть ли не крадучись выходила из редакции, ее первой мыслью было сменить имя и уехать в Америку.
Но вечером того же дня позвонил ее дедушка. Он-то и сообщил Джессике, что главный редактор их городской газеты уезжает на некоторое время и поэтому ищет заместителя. Через друзей дед порекомендовал ему свою внучку. Она тут же дала согласие, собрала вещи… И вот теперь они с сыном здесь.
Несомненно, по ее карьерному росту нанесли удар. Но в то же время в какой-то степени осуществлялась мечта всей жизни. И притом досрочно! До тридцати восьми лет Джессике было еще далеко, а ее уже пригласили занять должность главного редактора «Таймс»! Пусть даже и на три месяца.
Проблема заключалась лишь в том, что это была не та самая «Таймс» – бабушка всех английских газет. И новое местожительство тоже находилось не в столице Англии.
Ишбери располагался довольно далеко от Лондона, а название «Лоукал Таймс» носила еженедельная местная газетка объемом в шестнадцать страниц и тиражом около пяти тысяч экземпляров. Однако ее издатели гордились тем, что держат руку на пульсе всех основных городских событий – как политических, так и культурных, не оставляя без внимания ситуацию по стране в целом.
По словам ее владельца, местная газета отличалась тем, что на своих страницах открыто выражала общественное мнение.
– Эх, придется, видимо, тебе, Джесс, на время забыть о престижной национальной премии! – прошептала она себе под нос и повернулась к окну, сквозь которое в комнату начинал заползать серый зимний рассвет. Незаметно ее глаза закрылись, и она забылась беспокойным коротким сном.
Руки Джессики в кожаных перчатках судорожно вцепились в руль машины. Она всегда была рисковой, но не настолько, чтобы гнать по узкому двухполосному шоссе. Бесспорно, существовало множество моментов на дороге, когда не мешало бы проявить отвагу, но сейчас был явно не тот случай. Пусть водитель несущейся впереди «тойоты» и дальше держит сумасшедший темп, с нее же на сегодня хватит! Сначала эта изнуряющая бессонница. Потом путь по извилистому шоссе с неожиданными участками гололеда. А теперь еще то и дело попадающиеся придорожные знаки «Внимание, лоси!».