Андрей Николаевич Кочергин
Интервью
Он начал заниматься боевыми искусствами в 1978 году. Первый и до сих пор самый важный его учитель — Николай Александрович Шеменьов. Второй учитель — вице-президент Федерации каратэ России Александр Владимирович Горбунов, 5-й дан WUKO. Кочергин начинал с дзюдо, затем было «советское спортивное каратэ». Потом занимался кёкусинкай. Живя в Германии, занимался вин чун, муай тай. По возврату на Родину активно работал в Петербургской федерации дайдо джуку. На протяжении шести последних лет является техническим директо- ром Международного союза боевого каратэ «Кои но такинобори рю». Мастер спорта по офицерскому многоборью, мастер спорта по стрельбе, 3-кратный чемпион Ленинградского военного округа по стрельбе из пистолета Макарова. Обладатель 5-го дана по каратэ. Работает в Военном институте физической культуры. Руководитель «Центра прикладных исследований» при Международном институте повышения квалификации, работающем на Министерство обороны РФ в части диверсионной подготовки. Андрей прошёл армейскую спортроту и службу в Германии, неоднократно выполнял боевые спецзадания, до сих пор полностью засекреченные.
В мире боевых искусств есть настолько харизматичные лидеры, что на фоне их харизмы становится несущественным то, какую школу они представляют. Сами имена этих людей делаются названиями стилей. И уже неважно — соглашаемся ли мы с их идеями, действительно ли работает техника и сколько в школе учеников. Мимо уже не пройдёшь.
Всё. Имя — уже в истории, а школа — уже явление. Андрей Кочергин — один из таких людей яркого стиля. Он хозяин популярного в «мордобойном» Интернете сайта koiсombat.org. На форуме этого сайта собираются все, кого интересуют действительно боевые искусства.
Выступления Кочергина можно увидеть по телевидению, его статьи появляются в прессе. Даже далёкие от боевых искусств люди знают «спецназовца, который резал себе ногу по телевизору». О нем говорят разное. Многие поддаются искушению повесить ярлык — «отморозок», «безбашенный». Такое искушение появляется у некоторых зрителей, наблюдающих, как Андрея душат до потери сознания альпинистским тросом двое здоровых мужиков, а потом сам он душит точно так же всех участников своего семинара.
Слово Кочергину:
«Лишь находясь на краю пропасти, человек боязливо оглядывается и с этой неуютной точки своей жизни, до рези в глазах, отчётливо видит, что действительно ценно, а что всего лишь фантики от уже съеденных конфет. Звучит цинично и грубо, но, чем чаще виден край, тем осмысленнее становится последующая жизнь. Mеmento mori — так, кажется, по-латыни— Всё упирается в способ напоминания. Как остро не хватает мозгу крови в момент, когда на шее сжимается учебно-боевая петля. Отражение мира слабеет, и остатки сознания вяло пытаются сохранить подобие мыслительного процесса. Картинка плывёт, предметы приобретают злобные и глупые очертания, единственное, что удерживает на этой части бытия, — это боль. Дикая боль от нейлонового шнура, разрывающего шею. Кажется, что гортань, всё сильнее сжимаемая удавкой, предательски, пискляво хрустнет и ввалится внутрь, не оставив шансов на бесцельное разглядывание календаря с новой датой и наивными фотографиями времён года. Ярость и полное отсутствие права выбора, — вот что спасает. Напугайся, удивись боли, замри на секунду, и вот уже голова опустилась в ватную тишину. Всё, каюк.
Вот уж хрен — боль. Боль, только она, и кровь — по-настоящему, всё остальное — выдумки. Если бы не эти «две подруги», скольких вещей нельзя было бы понять. Боль заставляет жить, а кровь и есть жизнь» (из иронической автобиографии «Как закалялась сталь-2»).
Так что Андрей Кочергин — кто угодно, но не «отморозок»!
О том, что психика этого человека сохранна, свидетельствует его юмор, критичное к себе отношение и адекватность в различных ситуациях. Когда надо, он — предельно корректный и вежливый, когда надо (с учениками, например) — матерящийся и беспощадный.
Где корни «Кои но такинобори рю»?
Сами корни японские, это называется Хокутоки. Японский бой без правил, в котором фактически нет ограничений. Любой вид спорта — это правила соревнований и методика подготовки. Методика у нас революционна по скорости уяснения материала и методическим приёмам. А правила очень простые, это правила Хокутоки. Даже, например, в «Валетудо», боях, которые декларируются как одни из самых свободных от правил и в которых наши спортсмены активно участвуют, — даже там есть ограничения. А у нас их всего пара штук вместо шести, которые есть в «Валетудо». «Микс-файт» — очень зарегулированный вид, Панкратион — тоже. И декларативное утверждение, что это «бои без правил», — несколько натянутое. Я бы назвал их «профессиональными боями».
Как вы справляетесь с травматизмом? Дозированный контакт?
Нет. Контакт полный. Самое забавное, когда человек совершенно уверен, что ему будут бить в голову, когда человек совершенно уверен, что, если он в партере подставит плечо или шею, ему обязательно зубами вырвут кусок кожи или мяса, не суть— Когда он уверен, что, если дистанция позволит, его противник ударит головой, сломает ему нос и выбьет зубы, он не даст это сделать из вполне приземлённого чувства самосохранения. Люди, приходящие на мои семинары, даже расстраиваются: ну вот как бы обещали, что всё это будет, а никто этого не делает. Я говорю: ребята уже пару дней, как подготовленные, они все в курсе. Так вот в этом вся прелесть и заключается. И когда говорят: хотите бить в пах — бейте в пах, только вам этого никто не даст. Так никто в пах и не бьёт, потому что смысла нет, потому что видят, что человек ждёт этого. Мы как бы формируем ожидание. Ожидание максимального количества неприятностей. И эти неприятности не случаются. Вот и всё.
