В первом месяце первого года Мэйдзи войско Токугава Ёсинобу было разбито при Фусими и Тобе, его сподвижникам не удалось удержаться и в Осакском замке — морским путем они бежали в Эдо. Должностные лица в Осаке, Хёго, Сакаи тоже покинули свои посты и разбежались кто куда: на какое-то время эти города лишились всякой власти. Распоряжением императорского двора они были переданы в управление трем княжествам: соответственно Сацума, Нагато и Тоса.
*Эпоха Мэйдзи. — В феврале 1868 г. был свергнут феодальный дом Токугава и реставрирована власть императора. Время правления императора Муцухито (1868-1912) получило наименование эпохи Мэйдзи (букв.: «Просвещенное правление»).*
*Ёсинобу (Кэйки; 1837-1913) являлся последним сегуном токугавской династии. Его армия была разгромлена силами кланов Сацума и Тёсю, сторонниками императорского лагеря, в битвах при населенных пунктах Фусими и Тоба. Последний военно-феодальный правитель отрекся от своих прерогатив в апреле 1868 г.*
В начале второго месяца в Сакаи вступил шестой пехотный отряд Тосы, а следом за ним — восьмой. Они были расквартированы в двух усадьбах — Ёрики-ясики и Досин-ясики на Итня-тё. Княжество Тоса стало осуществлять управление Сакаи. Прибыли глава Государственного надзора Суги Кихэйда и его помощник Икома Сэйдзи, а на Одорикусиятё в помещении бывшей городской управы расположилось военное ведомство. Здесь служили семьдесят три бывших чиновника «Бакуфу», которые тоже сбежали, но вскоре были разысканы и возвращены к исполнению обязанностей. В городе быстро восстановился порядок, начал даже функционировать закрывшийся было театр Кидо.
203
Пятнадцатого числа второго месяца распространился слух, что из Осаки в Сакаи должны прибыть французские солдаты. Об этом было доложено в военное ведомство. В те дни на рейде в Иокогаме стояли шестнадцать заморских кораблей, в бухте Тэмподзан залива Сэцу бросили якорь не только английские и американские, но и французские суда.
Вызвав командиров шестого и восьмого пехотных отрядов, Суги приказал занять позиции у моста Яматобаси. Если бы у французских солдат имелось официальное разрешение на визит из Управления иностранных дел, возглавляемого Датэ Мунэки, бывшим князем Увадзимы, об этом уведомили бы заранее. Уведомления, однако, не поступило. Правда, оно могло и запоздать, но все равно: пропуска нет, следовательно, разгуливать по внутренней территории не положено. Суги и Икома выжидали с отрядами у моста Яматобаси.
Когда появились французские солдаты, через толмача у них потребовали пропуск. Такового не оказалось, и французам пришлось повернуть назад.
Пятнадцатого числа второго месяца с наступлением темноты, когда пехотинцы были сняты с поста у Яматобаси и возвращены в казармы, прибежал некий горожанин и сообщил, что в порту разгуливают французские моряки. Корабль бросил якорь в заливе и часть его команды — человек двадцать — сошла на берег. Командиры привели отряды в боевую готовность и двинулись к месту происшествия.
Как выяснилось, ничего предосудительного моряки не совершали. Заходили, правда, весьма бесцеремонно, в синтоистские и буддийские храмы, заглядывали в жилища, заговаривали с девушками. Город не был открытым портом, и жители Сакаи не привыкли к иностранцам, поэтому, завидев на улице французов, они разбегались по домам и не казали на улицу носов.
*Город не был открытым портом... — Речь идет о Сакаи близ Осаки. В ту пору насчитывалось пять открытых для иностранных судов японских портов: Иокогама, Хакодате, Нагасаки, Ниигата, Хёго. Сакаи, таким образом, в их число не входил.*
Командиры отрядов хотели предупредить иностранцев, чтобы те возвращались к себе на корабль, но не нашли переводчика. Пытались объясниться на пальцах — ничего не получилось. Тогда они распорядились вести французов в
204
казармы. Схватили первого попавшегося и стали его вязать. Остальные французы бросились бежать к гавани. При этом один из них схватил оставленное кем-то у дверей ближайшего дома отрядное знамя. Вслед были посланы солдаты, но догнать шустрого длинноногого француза не удалось.
В те времена пехотным отрядам Тосы придавались пожарники. Вот и сейчас группа пожарников во главе со своим командиром Умэкити обходила дозором город. Умэкити хорошо знал цену знамени, так как сам ведал флагом своего дозора. К тому же он слыл превосходным бегуном. Когда вызывали на пожары в Эдо, он бежал вровень с хорошей лошадью, не отставая ни на шаг. Сейчас Умэкити ринулся вперед и настиг-таки матроса, захватившего знамя. При этом он привычным движением опустил на темечко матросу свой пожарный багор. Тот вскрикнул и повалился на землю. Умэкити отбил знамя.
Все произошло на глазах у французов, оказавшихся в шлюпке, и те немедленно открыли пальбу из пистолетов. Командиры отрядов, в свою очередь, тоже отдали приказ стрелять, и стосковавшиеся по делу солдаты пальнули по шлюпке из семидесяти с лишним стволов. Человек шесть упали замертво, кто-то, раненный, вывалился из шлюпки и пошел на дно. Остальные бросились в море — пытаясь укрыться от пуль под водой. Цепляясь за борта шлюпки, они спешили увести ее подальше от берега. В результате перестрелки тринадцать французов оказались убитыми, и среди них один младший офицер.
