I
Как я уже говорил, хиромантия для оккультиста — это астральный знак на руке. Но необязательно верить в астрологию, чтобы поверить в хиромантию. Так же, как Шуаснар хочет сделать астрологию научной, Генри Рем хочет, как он сам говорит, «дезоккультировать» хиромантию. Это его право. А наше дело (помимо уважения к его методам и восхищения его работой) — оставаться в рамках нашей доктрины, которая приходит к тем же результатам, но, кроме того, сохраняет гармоничную связь между выше перечисленными.
Надо сказать, что «дезоккультированная» хиромантия имеет разные названия, такие как холмы Юпитера, Сатурна, Меркурия или Венеры, линия Солнца, равнина Марса и проч. В действительности все это — просто термины, которыми называют выпуклости указательного, среднего, безымянного пальцев, линии, указывающие на состояние здоровья, наличие интуиции, перспектив развития судьбы и другие. Вся эта терминология не имеет решающего значения. Главное то, что хирология (включающая традиционную хиромантию и хирогномику) имеет в своем распоряжении, как и астрология, значительное число доказанных научных наблюдений, которые если и не относятся к обоснованной теории, все же делают хиромантию чрезвычайно полезной наукой.
Но в хиромантии есть теория, вне зависимости, основана ли она на оккультизме как прикладной астрологии, или (как думает Дебаролль[1]) на месмеризме, особенно заметном на руке, или мы отнесем ее к психофизике вместе с Л.Гастеном. Важно лишь одно — поразительная частота соответствий между знаками хиромантии и характером, судьбой человека. Это наблюдалось в течение столетий и является эмпирическим доказательством ее неоспоримой ценности.
Чтобы вас не мучили сомнения по поводу этой науки, о которой слишком мало известно, я обратился к эксперту в этой области — мадам Фрайя[2]. Ее, как оказалось, не интересовали теории, она была вполне довольна предсказаниями, настолько многочисленными, что были для нее почти верными. Но для меня самое интересное в этой женщине достаточно высокого положения и величайшего ума — то, что, по ее признанию, она постоянно совершенствовалась благодаря своей специализации именно в этой области. Она обнаружила относительность знака длины в линии жизни, которая по традиции была лишь указателем продолжительности жизни. Она также определила важность цвета руки, изменение которого может сказать о грядущих событиях; именно так она предсказала незадолго до Мировой войны неизбежность катастрофы, когда ее шокировал необычный цвет ладоней многих проходивших мимо нее людей.
Если я и расскажу об этих деталях, то только для того чтобы показать, что хиромантия живет и здравствует, не смотря на банальные правила, которыми очень часто пользуются обычные предсказатели. Чтобы стать профессионалом, нужны такие качества, как выраженная способность к наблюдению, проницательность, память, интуиция и богатый опыт.
Мадам Фрайя, у которой берут консультации («я нашепчу вам очень тихо, не вздумайте сказать это кому-нибудь») самые высокопоставленные чиновники мира политики, официально доказала наличие у себя всех нужных знаний во время следующего эксперимента. Ее попросили осмотреть нескольких школьников, которые по очереди протягивали ей свои руки, сидя за занавеской, которая скрывала лица детей и не позволяла ей составить их психологический портрет по внешности. Предварительно различные типы детей специально смешали: нежный, нервный, прилежный, глупый, злой, умный, ленивый. Руководитель эксперимента прекрасно знал детей, он записывал мнение мадам, которая быстро анализировала каждую руку и рассказывала, каким характером и способностями обладает это ребенок. И она была права в 87 случаях из 100!
После этого трудно поверить, что закон может запретить (так мне сказали) заниматься хиромантией под страхом наказания. Я не согласен с судьями и с их мнением по этому вопросу. И я также не согласен со скептиками и с доводами Анри Рема. Если наука — это гармоничная коллекция точных наблюдений, действительных фактов, относящихся к главному объекту исследования, при этом наблюдения и факты соединены общей теорией, которая должна объяснить все наблюдаемые явления; если научный опыт можно приобрести только с помощью наблюдения, эксперимента, сравнения и аналогии, то мы имеем право сказать, что хирология — это наука, так как в ней делают выводы, исходя из приобретенного опыта, исследования и классификации фактов, таким образом, что можно установить взаимосвязь между знаками и фактами, а затем сделать выводы-индуктивные и дедуктивные.
Все это действительно верно. Но против Берна и его замечательной книги можно сказать, что он придерживается лишь опыта, взаимосвязей и выводов. Я не вижу, в любом случае мне не нужно быть более рассудительным, чем интервьюеры.
В этом и намека на индуктивный метод. Он не ищет причин. Как он мог сделать это иным способом, если не соединив хирологию с астрологией? «Дезоккультируя» любимую им науку (как он сам выражается), он лишает ее головы, объяснения. Вот почему я думаю, что Дебаролль превосходит его.
Но Дебаролль непоследователен, он пишет длинные и никому не нужные вступления. Осовремененный, очищенный от мусора, краткий, он был бы великолепен. Это то, что стараются сделать М. Мучери и М. Жаго. И это то, что является главным в той части настоящей книги, которая посвящена хиромантии.
