Должен сказать, что полемики со статьей уважаемого Евгения Берковича у меня не получится.
Ну, разумеется, я не утверждал, что «все немцы» «должны» были эмигрировать из гитлеровской Германии.
Во-первых, это технически невозможно.
Во-вторых, куда им было ехать – в 1930-е годы во всем мире был кризис, безработица и их нигде не ждали.
В-третьих, зачем им было уезжать? Нацистский режим пользовался, действительно огромной, абсолютно искренней поддержкой населения. И немудрено: кончилась безработица, строили дороги, выпускался «народный автомобиль» – «фольксваген». Власти расчесывали национальное тщеславие немцев, объясняя, что «арийская раса – первого класса», Германия «встала с колен» и «возвращала себе ведущую роль в Европе», молодежь была в восторге и т. д. Что в таком режиме может не нравиться нормальному человеку?
Преследования евреев? Тоже мне несчастье! Антисемитизм в Германии всегда был очень силен, при Гитлере, очевидно, еще резко усилился. Большинство поддерживало антисемитскую пропаганду и политику Гитлера, тем более, что о газовых камерах никто не знал (да в 1930-е их и не было, даже планов «окончательного решения» еще не было). Да, наконец, даже если человек не антисемит, даже если он осуждает преследования евреев – своя рубашка ближе к телу и уж точно ни один обычный человек «из-за евреев» не уедет со своей родины неведомо куда!
Ограничения свободы? Большинство было только довольно: зачем политические споры, если Гитлер и без них все делает правильно, жизнь резко улучшается, по сравнению с временами парламентских дискуссий! Как говорится, «рейхстаг не место для дискуссий»… Но, опять же, если кому-то и не нравилось ограничение свободы, то это далеко не причина ломать свою жизнь и куда-то эмигрировать!
В общем, никаких возможностей и желаний эмигрировать у немцев, естественно, не было. Не было бы таких желаний и у евреев – если бы их не травили, не преследовали. Немецкие евреи были самыми обычными и очень патриотичными обывателями, ИДЕЙНЫХ противников Гитлера среди них были единицы.
Так что, приписав мне совершенно нелепое утверждение, что все немцы «должны» были уехать, г-н Беркович затем с большим пафосом эту нелепость опровергает. Вот уж точно – напрасный труд…
В действительности, я удивлялся совсем ДРУГОМУ ФАКТУ: из числа немецких ученых, включая самых выдающихся, да и просто ВЕЛИКИХ, не эмигрировал ПРАКТИЧЕСКИ НИКТО. Уехали, а фактически были просто выдавлены из страны – из числа знаменитых ученых – только и исключительно евреи.
И вот этот факт действительно интересный.
Ясно, что крупный ученый находится совсем не в той ситуации, что простой обыватель.
Во-первых, он всегда, даже в условиях кризиса, найдет работу. Я не знаю точных цифр (а интересно было бы!), но предполагаю, что в США даже в 1930-е годы крупные ученые в лучших университетах получали больше денег и лично сами и на свои исследования, чем в той же Германии. Так что трудностей с эмиграцией у них или не было, или было очень немного.
Во-вторых, у них мог быть и мотив для отъезда. Можно предположить, что крупные ученые все-таки «в среднем» умнее обычных граждан. У них и кругозор пошире, и способность анализировать – в том числе за пределами своей профессии – больше развита и иммунитет к пропаганде посильнее. Насчет «химеры, именуемой «совестью», гипотез не строю, но предположим, что она развита не меньше, чем у среднего человека.
Если принять эту гипотезу, можно предположить, что нобелевский лауреат все-таки не в таком уж телячьем восторге от непрерывных парадов. Ему не совсем безразлично уничтожение политических свобод. Даже при конкуренции с еврейскими учеными (а многие немецкие ученые никакой конкуренции не боялись, ибо были абсолютными лидерами в своей области) публичное унижение коллег его оскорбляет. А дым от книг – такой ли манящий запах для университетского профессора?
Но все это, в сущности, не главное.
Главным же – для думающего немца – могло быть совсем другое.
Образованный человек, общающийся с коллегами из других стран, не мог не видеть, что «Гитлер – это война». И если даже немецкие генералы боялись войны (и по этой причине составили еще в 1930-е годы неудачные заговоры против Гитлера), то уж ученые тем более могли быть в ужасе. Хотя бы некоторые. Так почему же, черт возьми, ни один нобелевский немец не уехал из обожаемого фатерланда?
«Вопрос неясный – молчит наука!»
А теперь – на другую тему.
Гитлер был назначен рейхсканцлером 30 января 1933 года.
Тогда немецкая наука была самой сильной в Европе, а значит – в мире.
Если взять такой критерий, как Нобелевские премии, то всего в мире к этому моменту жило 59 лауреатов Нобелевской премии в области науки – физики, химии, медицины.
Распределялись по странам они так. По одному лауреату в: Бельгии, СССР (И. П. Павлов), Нидерландах, Испании, Индии, Италии (Г. Маркони), Канаде, 2 в Дании, 5 в США (включая одного эмигранта из Австрии и одного из Франции), по 6 в Швеции и Франции, 15 в Англии. И 18 в Германии – 30% от общего числа. Германия доминировала в физике, абсолютно, вне конкуренции доминировала в химии, несколько отставала от Англии только в биологии.
