Притормозив машину у ворот обшарпанной трехэтажки, я вышла из нее и, глубоко вздохнув, обвела взглядом округу.
Невысоко пока еще поднявшееся солнце пекло со всей силы, стараясь растопить последние холодные следы уходящей зимы. Сама зима, хоть и сгинула уже из наших мест, заявлять о себе в виде легкого ночного морозца и пронизывающего холодного утреннего тумана, ползущего по самой земле, не забывала. И все же каверзничать ей оставалось недолго: птички-невелички свое дело знали и давно вовсю напевали красивые, весну зовущие песенки. Не верили зиме и деревья, начавшие гнать соки вверх и выталкивать наружу свои ярко-зеленые листочки. Весна твердо и уверенно набирала силу.
Я еще раз порадовалась пробуждению природы, затем несколько раз громко просигналила и посмотрела наверх. Моя подруга Ленка, которая подняла меня чуть свет и позвала к себе якобы по срочному делу, тут же высунулась в форточку и во все горло закричала:
— Поднимайся, я сейчас открою!
«Могла бы, кстати, и сама спуститься», — тут же подумала я, но обижаться на такое поведение подруги не стала, хорошо зная ее бесшабашный нрав. Ленка, прозванная среди друзей Француженкой за то, что преподавала французский язык в задрипанной школе Трубного района, вместо того чтобы искать нормальную работу, вечно занималась глупостями. Сегодня, например, она вытащила меня из постели в пять часов, разбудив телефонным звонком и с ходу потребовав немедленно приехать к ней. Зачем и для чего, она объяснять не стала, видно посчитав, что сделает это позже, когда я предстану перед ней. А я, спросонья ничего не понимая, взяла и согласилась.
«Ну да ладно, Танечка, хватит ворчать, — осадила я сама себя. — Как-никак, а подруга тебе какое-то занятие нашла, на которое ты, позволю напомнить, сама же и согласилась. А то ведь совсем ты за последние дни что-то изленилась. Только и делаешь, что спишь, ешь да телик смотришь. Так и совсем в трясине быта увязнуть можно. И ладно бы еще от нужды, как большинство, но ведь нет же — в связи с отсутствием заказчиков, а с ними и работы».
Причину подобной ситуации лично для себя я объясняла тем, что наступила весна и все преступники сменили злость на любовь и решили пока приостановить свои гнусные занятия. Ведь, как известно, весной все живое жаждет любви и теплых чувств и до каких-то других дел интереса нет.
Даже я вот, столько лет пребывая одна-одинешенька, в эту пору начинаю подумывать об уютном гнездышке. Правда, сама же себя и одергиваю, понимая, что курица-наседка из меня ну никак не выйдет и одну и ту же физиономию, все время торчащую в моем любимом кресле и у моего телевизора, я долго не вынесу. Хотя от небольшого романчика — так, дней на десять — я бы, пожалуй, не отказалась. Да только вот кандидатуры подходящей пока не попадается.
Устало вздохнув несколько раз, я вылезла из машины, заперла ее и направилась на третий этаж. Уже на втором до меня долетел запах чего-то ароматно-ванильного, и я мгновенно услышала ворчание своего оголодавшего желудка.
«Сейчас бы чего-нибудь перекусить печеного», — подумала я про себя и стала подниматься дальше. О том, что запах мог исходить из квартиры Ленки, я даже и не подумала, прекрасно помня, что кухню она не очень-то жалует, как, впрочем, и я сама. Когда же достигла приоткрытой двери квартиры подруги и вошла в нее, поняла, что за оказанную мной помощь меня наверняка сейчас накормят какими-нибудь булочками, а может, даже и тортом.
— Лена, куда обувь-то деть? — заметив, что в коридоре вымыты полы, но коврик еще не расстелен, громко крикнула я.
— Оставь у двери, потом протру, — донесся ответ со стороны кухни.
Я сняла свои не совсем чистые туфли, аккуратно поставила их в уголок рядом с несколькими другими и, перескочив через еще не высохшую лужицу на полу, заторопилась прямиком в кухню.
— У-у-у! Какой аромат! — закатив глаза в потолок, с некоторым восторгом произнесла я. — Что печешь?
— Булочки с маком, — похвалилась подруга. И, не давая мне больше рта раскрыть, моментально затараторила: — Ты очень вовремя. У меня для тебя есть дело.
— Да? А ты что, со вчерашнего дня занялась поиском работы для меня? — упав на стул, немного удивленно переспросила я.
— Нет, ничем я не занималась, — зачастила дальше Ленка, не обращая внимания на мой шутливый тон. — И все же работа по твоему профилю есть, и совсем не мелочь. Тут убийство.
— А, ну тогда другое дело, — облокотившись о стол, ответила я ей и приготовилась слушать.
Ленка еще раз заглянула в духовку. Убедившись, что ее плюшки в полном порядке, устроилась напротив меня и принялась все объяснять:
— Тут дело… Ну, очень запутанное… Я и сама еще не все поняла. Но, одним словом, человеку нужно помочь. У него такое горе, такое…
— Подожди, подожди, — остановила я Ленкино чириканье, — давай-ка все последовательно, по порядку. Сначала скажи: что за человек и что у него стряслось?
— Короче, это старший брат одного из моих учеников, — теперь уже более медленно и с паузами начала Ленка. — Я однажды про тебя своим ребятам рассказывала — так, к слову пришлось, ну вот он и направил младшего ко мне, чтобы узнать, как с тобой связаться.
