“ написанный самими Стругацкими ”
Эта концовка повести составлена путем компилирования отрывков из произведений братьев Стругацких. Единственное, что позволил себе составитель компилята, – заменять имена собственные и некоторые местоимения, трансформировать повествовательные предложения в вопросительные и наоборот, а также кое-где вставлять ремарки к прямой речи (в квадратных скобках). “Вырезанные” элементы оригинальных текстов обозначены многоточием в скобках.
– А что со мной случилось? – пробормотал Снеговой (…). – Со мной все в порядке. Ничего со мной не случилось… и не случалось… (2)
– Бедные мои барашки, котики-песики… – сказал Вечеровский, усмехнувшись. – Ну что, Арнольд Палыч, я таки умею владеть собой, а? (2)
Снеговой стоял перед Вечеровским, нависая над ним, – огромный, сгорбившийся, страшный – и молчал. Потом он сказал: (2)
– Просто не представляю, как вам это удалось. (3). Классная работа. Экстра-класс. Люкс. Это же как волшебство! (2) Это можно было вообразить, но в это было очень трудно поверить. (4)
– Все очень просто, – сказал Вечеровский лениво. – Я лично считаю, что все это – ловкое жульничество. (2)
– Нет-нет… Я (…) должен вам сказать, что это нечто совершенно особенное. Безумно интересно. Изобретательно, изящно… молниеносно…
– Польщен, – отрывисто сказал Вечеровский. – Но?
– Почему "но"? -- удивился Снеговой. – (…) Трудно поверить, что такая колоссальная работа проделана за двое суток.
– Я здесь ни при чем, – сухо сказал Вечеровский. – Благоприятные обстоятельства, только и всего.
– Нет, не говорите, – живо возразил Снеговой. – Согласитесь, вы же заранее знали, с кем имели дело. Это не просто – знать заранее. А потом – ваша решительность, интуиция… энергия…
– Я польщен (…), – повторил Вечеровский, чуть повысив голос. (5) – Я отчетливо сознавал, что у меня всего один шанс на тысячу, может быть, на миллион. Не знаю, понятно ли тебе, что я хочу сказать. (4).
– Проще поверить, чем понять. (6)
– Как можно во все это поверить, если это очевидная выдумка… (7) Ну какой же взрослый человек может в это поверить? (8) Это же все равно, что убеждать людей, что они никому не нужны… Оно, может быть, так и есть, да кто в это поверит?.. (8)
– Да-да-да… Удивительно, удивительно… И ведь в самом деле, не пожалуешься, не обратишься… никто не поверит. Да и как тут поверить? (2)
– Ты же и сам поверил, хотя и ученый… (9) – сказал Вечеровский, и это прозвучало, как приговор. (2)
– Естественно! Что (…) оставалось делать? Никак я не мог поверить, что все это (…) не случайное совпадение… (2)
– Мне было чрезвычайно важно ввести тебя в курс дела таким образом, чтобы ты поверил мне полностью и вполне осознанно. Я знаю, ты доверчив, ты восприимчив к чуду, ты готов бы был мне поверить просто на слово. Но это была бы НЕТВЕРДАЯ вера, а я хочу, чтобы она у тебя была твердая. Чтобы это была у тебя и не вера, собственно, а твердое знание, какое бывает у добросовестного студента, прошедшего полный курс у хорошего профессора. Чтобы тебя нельзя было сбить. Чтобы всякому новому и неожиданному факту или событию ты умел бы сразу же подыскать объяснение и обоснование на базе прочного прошлого знания. (10) Суть (…) воздействия сводилась к тому, что мозг (…) терял способность к критическому анализу действительности. Человек мыслящий превращался в человека верующего, причем верующего исступленно, фанатически, вопреки бьющей в глаза реальности. Человеку (…) можно было самыми элементарными средствами внушить все, что угодно, и он принимал внушаемое как светлую и единственную истину и готов был жить для нее, страдать за нее, умирать за нее. (7) Причем шантажировать его можно, а убивать нельзя. Ну ладно… Можно же и без убийства, в рамках, так сказать, гуманности… (2) Это называется Проблемой Бескровного Воздействия. Настоящее макроскопическое воздействие. (11) Человек устает удивляться, все труднее становится поразить его воображение. (12). Это не бравада. Это проблема. (2) Однако сила воздействия (…) прямо пропорциональна невежеству масс, и (…) даже самые образованные из нас удивительно легко поддаются общему настроению и готовы мчаться куда глаза глядят вместе с обезумевшей толпой. (13) Главное – поверить в идею до конца, без оглядки. (8)
– Я – физик и, следовательно, скептик. Но и меня иногда мороз продирает по коже, когда я думаю об этих фактах. (14) Когда вокруг человека вдруг ни с того ни с сего начинают происходить внефизические, внебиологические явления… (14) Все мы в каком-то смысле пещерные люди -ничего страшнее призрака или вурдалака представить себе не можем. А между тем нарушение принципа причинности -- гораздо более страшная вещь, чем целые стада привидений… и всяких там чудовищ … (14)
– Обрати внимание. Для объяснения фантастических событий мы попытались привлечь (…) какие бы то ни было соображения, лежащие вне сферы современных представлений. Скажем, гипотезу бога… или… или иные. (1).
– Мальчишка-то как? Уж очень он странный… А может быть, это вовсе и не мальчишка даже? Может быть, это робот какой-нибудь, а? (2) А дерево?
Вечеровский посмотрел на дерево и пожал плечами:
