Бобровый переезд, Небраска, 10 декабря 1865
Эмма Чалмерс стояла как вкопанная на железнодорожной платформе, ежась, как и другие сироты, под пронизывающим зимним ветром. Шестилетняя Лили, на год младше своей сестренки, цеплялась за ее юбки. В огромных карих глазах застыла тревога. Старшую сестру Каролину удочерили еще в Линкольне, и Лили была всем, что осталось у Эммы, кроме маленькой фотографии, спрятанной в кармашке ее передника, на которой они были все вместе.
Невысокая жилистая женщина внимательно разглядывала ее от макушки до кончиков слишком маленьких тесных башмаков. Она поцокала языком, а потом заявила кондуктору: «Я беру эту рыжеволосую».
Сначала Эмма не могла ничего произнести, только покрепче прижала к себе сестренку.
— Возьмите и мою сестру, — умоляла она. — Пожалуйста, мэм, не разлучайте нас с Лили.
Женщина насмешливо проворчала: — Хорошо еще, что я взяла одну девчонку для помощи по дому. Если бы я привела двух, мистер Карвер надавал бы мне тумаков.
Кондуктор подхватил брыкающуюся Лили и понес ее обратно в вагон. Расставание было таким жестоким, что Эмма не могла даже шелохнуться. Лили еще совсем ребенок. Кто позаботится о ней? Кто защитит ее от мальчишек, которые обожали дразнить ее?
Эмма не двигалась, она стояла на платформе, тяжело дыша. В темно-синих глазах застыли слезы отчаяния и беспомощности. Падающий снег кружевным шарфом покрывал ее волосы цвета спелой клубники. Ей хотелось закричать, просто откинуть голову назад и завопить, но она чувствовала, что, сделай она так, женщина ударит ее.
— Ну пошли. Мистер Карвер в салуне, и не стоит заставлять его ждать, — сказала ее приемная мать. На ней было бесцветное ситцевое платье, потрепанная шляпка и будто бы подобранный на помойке плащ.
— Смотри, не серди его, у Бена суровый нрав.
Простонал гудок паровоза, зашипел пар, поднимаясь облаками вокруг колес. Оглядываясь через плечо, Эмма искала Лили в окне пассажирского вагона, но ее не было видно.
Девочка пошла за миссис Карвер по скользким ступеням с деревянной платформы. Холод проникал сквозь легкое пальтишко и платье, но Эмма ничего не чувствовала. Она ощущала только, как медленно разрывается ее сердце. От боли у нее перехватило дыхание.
— Взяла себе дочку, а, Молли?
Эмма увидела за худой миссис Карвер красивую женщину в зеленом бархатном плаще и шляпе с пером.
— Ну, а если и так, Хлоя Риз? — огрызнулась Молли, застыв перед Эммой.
Красивая женщина протянула руку и коснулась влажных от снега волос девочки.
— Очень хорошенькая малышка.
Молли рассвирепела:
— Она вроде подходит для работы.
Снова раздался гудок поезда, который пронзил Эмму как штык. Маленькие плечи опустились, и она еще раз оглянулась на окна поезда. Прижавшись бледным личиком к закопченному стеклу, Лили искала взглядом Эмму в толпе.
— Ты, должно быть, уже все выжала из бедной Алисы, которую брала в прошлый раз, — заметила мисс Риз, открывая свою нарядную сумочку. Молли Карвер ничего не сказала, но Эмма заметила, как сжались в кулаки ее руки. — Не бери ее домой, Молли, — продолжала Хлоя, — ты же знаешь, что с ней сделает Бенджамин.
Эмма почувствовала, как по спине поползли мурашки. Она почему-то вспомнила маминого солдата и как он всегда хотел посадить ее к себе на колени, когда вокруг никого не было. Она прикусила нижнюю губку, чувствуя, что между двумя женщинами происходит что-то очень важное.
Глаза девочки расширились, когда она увидела, как рука мисс Риз, затянутая в перчатку, достала много банкнот из сумочки с золотой бахромой.
— Вот, Молли. Ты возьмешь это и скажешь своему мужу, что на этот раз не было хороших сирот.
Темная рука Молли дрожала, когда она брала взятку.
— Ты собираешься сделать из нее шлюху?
У Эммы перехватило дыхание. Она слышала, что так мужчины называли ее мать, хотя им очень нравилась красивая Кэтлин. Девочка знала, что это слово означает что-то плохое.
Изумрудные глаза Хлои Риз ласково рассматривали девочку, накрашенные губы насмешливо улыбнулись.
— Думаю, что нет, — тихо проговорила она. — Честно говоря, мне всегда хотелось иметь маленькую дочку.
Разбитые башмаки Молли скрипели на снегу, когда она, не оглядываясь, уходила с деньгами Хлои.
— Ну, пошли, — мягко сказала Хлоя. — Тебе надо купить приличную одежду и накормить. Ты будешь прекрасно выглядеть, если причесать волосы.
Поезд тронулся.
Сердце подкатило к горлу, в глазах стоял туман, когда Эмма повернулась, чтобы помахать сестре. Лили, наконец увидевшая ее, замахала в ответ.
— Это твоя подружка? — спросила Хлоя, ведя Эмму к красивому кабриолету, ожидавшему на другой стороне от крохотной станции.
Эмма не могла говорить, она была подавлена тяжестью своих потерь. Сначала Каролина, а теперь Лили. И, возможно, Лили уже надо на горшок, — у нее ужасная привычка использовать его в самое неподходящее время, и эти жуткие мальчишки в вагоне будут дразнить ее.
— Ну, вот, — сказала Хлоя, распространяя приятный аромат цветов, — у тебя будут другие подружки, когда мы обоснуемся в Витнивилле. Это в Айдахо, лапочка.
Эмма, дрожащая и смущенная, села в кабриолет рядом со своей благодетельницей, молясь, чтобы кто-нибудь где-нибудь присмотрел за Лили. Она была такая маленькая и никогда прежде не оставалась одна.
