1.
Грибники бывают трех видов. К первому из них относятся деревенские жители, для которых сбор грибов — не развлечение, а промысел. Они отправляются в лес как на работу, их уже в шесть утра можно видеть спешащими к лесу. Грибники первого вида прекрасно знают все грибные места километров на десять вокруг своего дома, до полудня они методично обходят свою охотничью территорию, а когда корзинки, туески и ведерки наполняются настолько, что их становится тяжело нести, грибники направляются к ближайшему шоссе. Там дневная добыча грибника переходит в руки перекупщиков кавказской национальности, которые до вечера стоят на обочине, впаривая грибы проезжающим мимо автомобилистам.
Грибники первого вида обычно одеты в застиранные куртки-энцефалитки, резиновые сапоги и рабочие штаны неопределенного цвета и фасона. Мужики надевают на голову драную и изломанную кепку, бабы — измятый и застиранный платок. По лесу они ходят либо поодиночке, либо компаниями в два-три человека. В лесу ведут себя тихо и уверенно, ходят очень быстро, разговаривают мало, потому что разговоры только отвлекают от дела.
Ко второму виду грибников относятся дачники, рассматривающие сбор грибов как форму проведения досуга, такую же увлекательную, как полив и прополка грядок, вечный ремонт и апгрейд дачных строений, а также неумеренное пьянство по вечерам. Дачники выходят в лес шумными толпами, одеты они во что бог пошлет, начиная от полевой формы без погон и заканчивая джинсами из дорогих бутиков. Дачники часто пренебрегают нормами предосторожности и отправляются в лес с непокрытой головой и в футболке с короткими рукавами (здравствуй, клещевой энцефалит), а бывает, и в тапочках или кроссовках (лучший способ получить в ногу инъекцию гадючьего яда). В лесу дачники ведут себя шумно, бестолково и чаще всего безрезультатно, очень редко они собирают за день больше грибов, чем съедают за один раз. Тем не менее, дачники очень гордятся своими успехами. Поводом для восторга может стать даже единственный подберезовик, найденный за весь день.
Третий вид грибников появился лет пять назад и пока еще встречается очень редко. Грибник третьего вида узнает о грибных местах в интернетовских форумах и выдвигается на место на собственном автомобиле. Чтобы не заблудиться, грибник третьего вида берет с собой джипиэску, а чтобы не орать «ау» — мобильный телефон. Грибники третьего вида обычно выбираются в лес небольшими компаниями, но бывают среди них и любители бродить по лесу в одиночестве.
Максим Соколов был одним из таких любителей. У него вошло в привычку каждое лето раза два-три выбираться за грибами. За грибами — так он называл это, но на самом деле Максим грибов практически не собирал. Он брал с собой на всякий случай маленькую корзинку и складной нож и если ему вдруг попадался на глаза крепкий толстоногий боровичок, выглядывающий из невысокой травы, Максим его срезал и отправлял в корзинку. А если Максиму не попадалось ничего, он не расстраивался. Он просто гулял.
Максим работал в министерстве образования, в отделе, занимающемся единым государственным экзаменом. Работа Максиму нравилась — с тех пор, как к ЕГЭ проявил интерес лично Путин, денег на ЕГЭ стали выделять из бюджета раза в два больше, а количество народа, эти деньги потребляющего, не изменилось ничуть. Большие начальники строили себе роскошные дачи, а маленькие начальники, вроде Максима, в подчинении которого было всего шесть сотрудников, роскошных дач себе не строили, но жили не бедно.
Максиму было двадцать семь лет, он был холост, с родителями не жил, а снимал однокомнатную квартиру рядом с метро «Ясенево». В его квартире стоял дорогой телевизор с большим плоским экраном, новый компьютер, дорогой музыкальный центр, умеющий проигрывать DVD, а также полный комплект бытовой техники от холодильника и до посудомоечной машины, причем техника была не самая дешевая. Мобильный телефон Максима стоил триста евро, а ездил Максим на «пятерке» БМВ.
Об этой машине стоит рассказать подробнее. Большинство людей, видевших, как Максим из нее вылезает, смотрели на него очень уважительно, но немногие знатоки, напротив, посмеивались. Дело в том, что «пятерка» эта была настолько старая, что под капотом у нее стоял не инжектор и даже не моновпрыск, а самый настоящий карбюратор. Тем не менее, выглядела машина солидно и невзирая на триста пятьдесят тысяч на спидометре и капремонт двигателя в позапрошлом году, двести с гаком лошадиных сил были по-прежнему при ней. Ремонтом Максим практически не занимался, только два раза в год загонял машину на сервис, там ему меняли масло в двигателе, а до кучи и все остальное, требующее замены. Обычно замены требовало немногое — немецкое качество все-таки. Максим ни за что не променял бы свою машину на годовалую «десятку», стоящую на рынке примерно столько же.
Сейчас бээмвуха Максима стояла на обочине так называемой первой бетонки — кольцевой дороги, окружающей Москву километрах в тридцати от МКАД с внешней стороны. Сам Максим неспешно брел по лесу, наслаждаясь природой. Он шел куда глаза глядят, не затрудняя себя запоминанием маршрута, потому что в кармане его пятнистой военной куртки лежала джипиэска, в память которой Максим час назад загнал координаты своей машины. В корзинке Максима лежала маленькая кучка лисичек, на которых он случайно набрел четверть часа назад. Максим полагал, что больше грибов он сегодня не найдет, но это его не беспокоило. Он просто гулял.
