Дневник взбалмошной собаки

«Мой старый пес, ты всего лишь животное.

Но ты лучше, чем некоторые люди».

Берта Силва

«Собака улыбается хвостом»

Виктор Гюго

«Единственное место в мире, где можно встретить человека, достойного так называться, это глаза собаки».

Роман Гари, Белый пес

«Откуда это различие, которое я принимаю, между человеком и собакой? Топси, если ее можно вылечить, имеет такое же право на жизнь как и я…»

Мария Бонапарт по поводу ее собаки Топси

«Гав! Гав! Гав!»

Неизвестная собака

Не спрашивайте, кто я, откуда взялись эти записи и почему.

Не спрашивайте, возможно ли, чтобы пес писал дневник, поскольку это возможно, иначе вы бы не читали эти строки.

Не ищите здесь подвоха, не задавайте вопрос, скрывается ли здесь другой автор, поскольку никого нет за моим хвостом. Как же это возможно? Неужели вы когда-либо слышали о литературных «неграх», работающих на собак? Представьте себе, как человек с писательским талантом выдает себя за собаку. Серьезно? Я собака и точка, только так.

Ну конечно, я не простой пес, и я еще расскажу об этом. Я породистый, симпатичный, всегда счастливый, живущий в Париже, умеющий говорить… и писать!

Я не буду упоминать репутацию собак, согласно которой нас считают ленивыми идиотами, поскольку это избитое клише. Так же можно сказать, что политики все лжецы. (Они действительно лжецы, шепчет кто-то в мое бархатное висячее ушко. Тогда ладно.)

Мой издатель (который никоим образом не является собакой, и который воспримет это очень плохо, если вы рискнете так подумать) является моим другом. Настоящим другом. Такой человек, к которому я могу прийти среди ночи и попросить спрятать труп (что касается меня, то единственные существа, которые я сам убил, это мухи. Что поделаешь!), такой человек, который без колебаний взялся опубликовать дневник собаки, такой человек, который в вас верит.

Итак, мой издатель сразу же спросил меня, какого черта я взялся за перо. «Задал бы ты такой вопрос Прусту или Дюма?» – удивленно спросил я его, немного приподняв на голове свои уши. Он кивком ответил, что нет.

«И как ты собираешься назвать свою книгу?» – продолжил он меня спрашивать.

– Я думал «Война и мир», но это название уже занято… Может, Библия, но это так избито, да?

Будем скромны и просты, это будет всего лишь мой дневник, и довольно».

В этот момент «гав-гав» вырвалось из моей глотки. Он засмеялся, а я улыбнулся.

Дело было сделано.

Держу пари, дорогой дневник, что ты умираешь от нетерпения по поводу меня, узнать кто я такой, что мне нравится или нет, ем ли я мясной фарш или сухой корм, писаю ли я стоя или сидя, сплю ли я в будке или на кровати, есть ли у меня клеймо или чип, умею ли я быть милым и какая телепередача заставляет меня вилять хвостом (прошу тебя, дорогой дневник, не смеяться, когда ты читаешь слово «хвост», поскольку это слово будет употребляться здесь часто. Здесь будут слова «кошка» или «собачка», при необходимости. Я чуть задираюсь, это точно).

Ой, слышишь, моя хозяйка зовет меня, складывая губы как в песне Big Bisous (исполняет Карлос). Она приглашает меня поесть сухого корма. Я подчиняюсь, я умираю от голода, я бегу. Как я голоден и счастлив!

Простите за вчерашнее, но когда меня зовут есть, я иду, вернее бегу. Я очень простой пес. Хозяин может дать мне то, что ему нравится, главное, чтобы это можно было слопать. Я ем с радостью. Я все люблю (кроме черных маслин, потому что мне кажется, что я ем собственный нос, а это так ужасно).

Итак, я продолжаю там, где я остановился вчера.

У меня есть все, что и у остальных, живущих на земле. Я собака, потому что мои родители были собаками, и мои братья и сестры тоже собаки, и когда я иду по улице, меня называют именно так (люди восклицают: «Какой милый песик!», улыбаясь мне. То есть я ДОЛЖЕН быть одним из них).

Моя порода классная (но я думаю, что каждая порода может так сказать о себе), не самая обычная и имеющаяся не у всех. Я не джек-рассел, не чихуахуа, и даже не лабрадор. Я бассет из Бретани.

Да нет, я немного пошутил, вчера я не закончил дневник! Я такой врунишка! В действительности я самая забавная собака в мире, согласно исследованиям, проведенным на мне и мной самим. Я смеюсь сам с собой.

Итак, вернемся к нашим баранам (или, скорее к нашим сосискам, поскольку я, чтобы заснуть, считаю не баранов, а сосиски): я рыжий бретонский бассет. Что такое бассет, ты, наверное, видел – в фильмах про лейтенанта Коломбо – но бретонский… вот это уже немного странно. Представь себе, как бассет из сериала Коломбо объедается блинами и плавает на лодке в желтом непромокаемом плаще.

Или поищи в Гугле.

Или посмотри на этот рисунок.

Вчера я оставил тебя наслаждаться моим портретом, в то время как я сам считал количество пуков, которые я способен испустить за одну ночь. 2378. Ну да, я знаю, что я самый настоящий профи. А еще, когда я пукаю, то дрыгаю своей правой передней лапой совершенно рефлекторно. От этого мне становится щекотно и смешно.

Возвращаясь к моей внешности, я надеюсь, ты уже понял, насколько я поразительно похож на этого актера – Бреда Питта. Гав, гав, я согласен.