До спектакля оставалось еще три часа. В небольшой гримерной сидели два человека.
— Костя, подумай еще раз и хорошенько подумай.
Женщина с непроницаемыми глазами в упор смотрела на седоволосого мужчину.
— Я тебе уже сказал, Алла, будет так, как я решил.
Резко встав, женщина прошлась по комнате. Она лихорадочно пыталась подобрать слова, чтобы объяснить этому упрямому человеку, насколько он неправ. Нельзя так поступать, нельзя!
— Костя, послушай меня еще раз. — Алла Феоктистовна села в кресло напротив. — Ты понимаешь, насколько это подло?
— Подло? Я не вижу в чем тут подлость? Или ты считаешь, что жизнь одного человека важней, чем сотни других?
Потирая виски, женщина пыталась сосредоточиться, ей хотелось доказать насколько абсурден план Константина Григорьевича. Она была категорически против того решения, которое принял ее шеф. Да, проблема, возникшая за последние три недели, очень серьезная, за Барьером пропали две группы разведчиков, но это не повод посылать туда человека, не имеющего ни малейшего опыта в этом деле.
— Ты мне вот что скажи — когда такое было, чтобы десять, слышишь? Десять человек ушло и не вернулось!! — Константин Григорьевич завелся.
— Это проблемы нашего отдела, а она-то тут при чем? Ты понимаешь, что попросту подписал девочке смертный приговор? Ни за что! И вообще — к чему весь этот фарс? Зачем хоть сюда ее пригласил?
Порой она просто не могла дать объяснения поступкам Константина Григорьевича. То, что шеф разведки увлекается театром, и в свободное время принимает участие в постановках, в отделе знали многие. Но зачем устраивать весь этот цирк и приглашать девушку сюда?
— Не хочу, чтоб она засветилась раньше времени в управлении, — пояснил свой поступок седоволосый. — Вдруг она мне не подойдет.
— Решил устроить проверку? — догадалась Алла Феоктистовна.
— В яблочко, — довольно хмыкнул Смирнов, — Если девица не так хороша, как написано в ее деле, то и смысла нет с ней связываться.
— А тебе надо отправить на бойню именно хорошую? — вернулась к начатой теме женщина.
— Алла, не зли меня, прошу. Многие годы именно я возглавляю наш отдел и мне видней, как и что делать. Договорились?
Женщина в ответ только вздохнула. Она знала, что если Константин что-то вбил себе в голову, то уже никто и ничто не изменит его планы.
— Но она же историк, книжный червь! У нее нет никакой практики! — продолжала возражать женщина.
— Это нужно для дела, — коротко ответил Константин Григорьевич.
«Опять опаздываю», — посмотрев на часы, вздохнула Ева.
Каждое утро одно и тоже — пробки, давка в метро, нервы. Ездить на работу приходилось через всю Москву, тратя на дорогу почти два часа. Если бы метро располагалось рядом с домом, а так… До ближайшей станции приходилось добираться минут сорок, а то и больше.
Визг тормозов заставил ее сделать резкий шаг в сторону: из-за угла вылетела машина и, не снижая скорости, рванула дальше.
— Шумахер хренов, — проворчала девушка и тут же чихнула.
От выхлопных газов зачесалось в носу: обостренное обоняние — это не шутки. Ева достала из сумочки платок и, прикрывая нос, пошла дальше.
— Вонючка несчастная, — она чихнула еще раз.
Поглядывая на часы, Ева прибавила шагу. Опаздывать она не любила, хотя никто ее ругать не станет, зато сам факт сильно раздражал. В последние годы дорога стала просто невыносимой, но менять из-за этого работу Ева не собиралась. Ее все устраивало — и зарплата, и график, и возможность общаться с интересными людьми. Денег на жизнь тоже вполне хватало — одиночке много не надо.
Родители погибли в автокатастрофе, когда Еве едва исполнилось пять лет. Нелепая смерть: пьяный водитель не остановился на красный свет и сбил пешеходов. Мама скончалась сразу, отец, прожив несколько часов, умер на операционном столе. Заботу о внучке взяла на себя бабушка Екатерина. Гибель дочери и зятя отразилась на здоровье женщины, но это не помешало ей вкладывать во внучку всю свою любовь. А три года назад Евина бабушка умерла, и девушка осталась одна на белом свете.
«Опоздаю, как пить дать — опоздаю. Ну, ничего, так рано все равно никто не придет», — успокаивала себя Ева.
Вот уже несколько лет после окончания университета, она работала в районной библиотеке. Работа пыльная, но не шумная. Карьерного роста можно не ждать, однако Еву это не волновало.
Пройдя еще немного, девушка перешла через дорогу и свернула за угол дома. Она оказалась права — у дверей библиотеки никто не стоял.
— Вот и хорошо! — облегченно выдохнула Ева.
Достав из сумочки ключи, она открыла входную дверь.
— Всем привет! — звонкий голос разбудил тишину.
Зайдя в подсобное помещение, Ева, бросив сумочку и ключи на стол, подошла к висящему на стене зеркалу.
— Умница ты моя, разумница, — глядя на собственное отражение, повторила она слова бабушки.
Из Зазеркалья ей улыбалась миловидная черноволосая девушка двадцати шести лет от роду. Длинная, чуть ниже пояса туго заплетенная коса, перекинутая через плечо, придавала определенный шарм. Аккуратный, чуть курносый носик, озорной взгляд карих глаз, брови вразлет — хоть картину пиши. Не комсомолка, не спортсменка, но факт — красавица. Подмигнув своему отражению, Ева вздохнула. Красавица-то красавица, только до сих пор незамужняя. Что делать, если пока не встретила того единственного, кто принял бы ее такой, какая она есть, полюбил всем сердцем, несмотря ни на что.
