Детектив Буш
[отсутствуют главы 5, 6, 7]
1
На столе в центре вестибюля стояла широкая низкая ваза с голубыми и розовыми гиацинтами - упругими, чопорными, словно искусственными цветами. Рядом с вазой лежал замшевый мешочек, лупа и ювелирные весы. Вот сейчас, подумал Буш, кто-то войдет из мрака холодной мартовской ночи и проверит содержимое мешочка. Человек этот, кто бы он ни был, приедет на машине.
Было два часа ночи. Дорогу, ведущую к зданию офицерской столовой Учебного центра ВВС заливал мертвенный свет прожекторов. В сотне ярдов отсюда на футбольном поле стоял наготове вертолет со снятой рацией. Пилот в кабине, наверное, дышал на озябшие руки; он получил инструкцию неукоснительно следовать полученному предписанию: малейшее отклонение, малейшая игра в геройство - и он потеряет работу.
Буш, обойдя стол, остановился у камина и закурил. Над камином висела цветная фотография королевы. Перед камином стоял большой экран, затянутый зеленой декоративной тканью. В его нижнем углу Буш заметил след от небрежно брошенного окурка. Буш привык подмечать любые мелочи и хранить их в памяти - на всякий случай. Он был полным мужчиной, лет сорока, с редеющими темными волосами, карими глазами и румяным лицом, не поддающимся загару. Выражение этого лица - обычно мягкое и приветливое - отнюдь не отражало истинный нрав Буша. Он умел расположить к себе, когда хотел. Но это был только один из его приемов. Он мог стать человеком любого склада в зависимости от полученных инструкций.
Буш рассматривал вазу с гиацинтами. В прошлый раз в этой вазе стояли выращенные в горшке рыжие хризантемы. Нижние листья одной из них были усеяны тлей. В ту ночь из тьмы появилась женщина в плаще, лицо ее до самых глаз скрывал шелковый шарф. Буш предчувствовал, что теперь придет мужчина. как и в первый раз, операция проходила под кодовым названием "Коммерсант", и в прессе писали о "Коммерсанте-похитителе". Мысль о шумихе, умышленно спровоцированной Коммерсантом, раздражала Буша. Первое похищение сошло преступникам с рук, женщина скрылась. Но даже если бы ее взяли, нарушив условия и пренебрегая угрозой преступников, от нее вряд ли удалось бы много узнать. На этот раз должен придти мужчина - из самолюбия, чувства мужского достоинства или из стремления насладиться торжеством своего замысла.
Грандисон стоял в противоположном конце вестибюля у двери. Он рассматривал висящий на стене план территории Учебного центра. Буш знал, что каждая деталь плана прочно отпечатывается в памяти шефа. Грандисон повернулся и отошел от стены.
У него была внешность пирата - не хватало только деревянной ноги и черной повязки на глазу. Вместо повязки он носил монокль на красном шелковом шнурке, прикрепленном к лацкану твидового пиджака. При все массивности его фигуры двигался он легко. У него были черные волосы и черная борода, время и суровые испытания оставили на его лице морщины и шрамы - следы пятидесятилетней бурной, трудной и яркой жизни. Сейчас он был в хорошем настроении. А при необходимости мог нагнать страху и на членов Тайного совета. Он умел добиваться поддержки от нужных людей и дважды в месяц обедал с каждым премьер-министром, при котором ему довелось служить.
- История повторяется, - сказал Буш.
Грандисон кивнул:
- Ничего не попишешь. все в мире повторяется. Повторение - это жизнь. Вы, конечно, догадываетесь, что теперь явится мужчина?
- Догадываюсь.
- А какая ставка будет в третий раз?
- В третий?
Грандисон сдвинул брови, монокль упал ему на грудь.
- Вам следовало об этом подумать, Буш. - Он кивнул на замшевый мешочек. - Первые два похищения - только подготовка. "Коммерсант" каждый раз посылает письмо в газету - ему нужно как можно больше шума. А зачем? Чтобы дважды получить по горсти алмазов? Стоимостью в двадцать тысяч фунтов? Слишком скромно. В эти игры на такие деньги не играют. Вы, конечно, уже поняли, что будет третье похищение?
- Откровенно говоря, нет.
Никто из подчиненных никогда не называл Грандисона "сэр". Он не любил чинопочитания.
- Плохо, черт возьми, что не поняли, - произнес он добродушно. Завтра же пораскиньте умом и постройте мне логическую цепочку дальнейших событий. - Он усмехнулся и вставил в глаз монокль. - А если результат меня не устроит, сошлю вас на соляные копи. Хотите подскажу?
- Вообще-то я...
- Пустое слово - "вообще-то". Никакой информации, только оттяжка времени. Скажите ясно: "Да" или "нет".
- Да.
- Газетная шумиха, сила печатного слова, общественное мнение, - он посмотрел мимо Буша на портрет королевы, - великая сила. Действуешь руками других людей, играя на их мелочном страхе за свое положение в обществе, и мир у твоих ног.
На столике у дверей зазвонил телефон. Трубку снял непосредственный начальник Буша, заместитель шефа особого отдела Сэнгвилл - очки в роговой оправе сдвинуты на лоб, в углу рта - дымящаяся сигарета.
- Да? - Он слушал, поджав губы, похлопывая по столу ладонью. Хорошо. Машину задержите у ворот.
Буш улыбнулся. Что машину надо задержать у ворот, все и так знали. Можно было этого и не говорить. Сэнгвилл всегда делал упор на очевидные вещи. Кабинетный работник. Чиновник. Положительный, спокойный, любящий во всем порядок - без таких ни в одном ведомстве не обойтись.
