Силецкий Александр Валентинович
День Седьмого Гузлика
Когда я сел за стол обедать, я уже знал наверняка, что мир перевернулся вверх тормашками. Сегодня утром я поссорился с женой, как не ссорился, пожалуй, с ней еще ни разу в жизни. Я расколотил подряд, сам изумляясь собственной неловкости, три чашки, парадное блюдо и вазу из чешского стекла, на которую я в общем-то плевать хотел, но вслух в том при жене никогда не признавался, не желая из-за мелочей наживать себе в доме врага. Наивные мечты!.. По дороге на работу я чуть не попал под машину, уплатил в трамвае за проезд, купив талон с рук, но в вагонной толчее забыл его прокомпостировать и нарвался-таки на контролера; в результате он морочил мне голову битых полчаса. Я опоздал на работу и получил выговор. За весь день я так и не смог найти бланки, необходимые для экстренного заполнения, устроил у себя на столе жутчайший кавардак и в сердцах крикнул: "А чтоб черти вас побрали!", не заметив тихо подошедшего начальника. Домой я вернулся в прескверном настроении. Я облил свой новый импортный костюм куримым бульоном, поранил палец, нарезая хлеб, и - вдобавок ко всему - сорвал в ванной кран. Потом мне попала в глаз соринка. Затем от моей рубашки отлетели все пуговицы и взялись, точно мухи, носиться по комнате. И, наконец, когда из-под кровати вылез домовой, я понял, что самое худшее только начинается. - Добрый день,- сказал домовой, приветливо улыбаясь. Я вздрогнул и кивнул. - Как поживаем?- спросил он непринужденно. - Великолепно,- буркнул я, обводя рукой комнату. - Э-э, молодой человек,- укоризненно сказал домовой и вспрыгнул на соседний стул. - У вас сегодня неважное настроение? Вам сегодня не везет? Я скептически, нисколько не таясь, рассматривал непрошеного гостя. Вроде - домовой как домовой, такой же, как и в сказках, немного нахальный правда, но кто их знает, какие они должны быть на самом деле... - Вам кажется, весь мир виноват,- продолжал он как ни в чем не бывало.Эх, молодой человек, неправильно, неправильно вы думаете. Мир никогда виноватым не бывает. - Это уж как сказать! - Вы сами во всем виноваты. Виноваты хотя бы тем, что возводите в абсолют все свои неудачи. Разве так можно? Возьмите, к примеру, нас. Домовых осталось мало - а сколько дел!.. Один домовой теперь приходится на тысячу, если не больше, квартир. У нас тяжелая работа, молодой человек, но мы, заметьте, никогда не унываем. - Оттого, что вы не люди,- вздохнул я.- Оттого, что вы живете в сказках. В сказках... - Нет, нет и нет! Десять тысяч раз неверно! Все объясняется гораздо проще. Есть на свете, знаете ли, День Седьмого Гузлика... - Какого еще Гузлика?! - Седьмого. - Но почему... - А это вот неважно. Теперь это уже история, о которой никто не помнит. Но День - остался. В этот день у каждого случаются какие-нибудь неприятности, неудачи - большие и малые. Ко всем День приходит в разное время, но наступает обязательно. Да-да! Это вроде праздника наоборот - для тех, кто крепок духом, конечно. Потому что неудача будоражит человека, заставляет его пересмотреть свои поступки и идти дальше, совершенствуясь. - Не знаю, не знаю, - покачал я головой. - А вы подумайте хорошенько. И запомните одно: если у человека отвратительное настроение и все у него валится из рук, не надо винить весь мир - лучше вспомнить про День Седьмого Гузлика, и сразу все станет на свои места. Вот так, молодой человек. А вы говорите... До свидания. И домовой исчез. Я даже толком не заметил, куда он направился, - исчез, и все дела. Я снова сел за стол и доел суп. Потом со вкусом съел второе, предварительно выкинув из макарон пару мышиных хвостиков. И - вот ведь удивительное дело: меня это ничуть не взволновало. А несколько спустя пришла домой жена, и я извинился перед ней за утреннюю сцену. Словно бы и впрямь был очень виноват... А потом... Потом, до самого сна, не произошло ни единой, самой крошечной неприятности. И я подумал тогда, что мир, наверное, все-таки и не собирался переворачиваться вверх тормашками. Мне было приятно, что я сумел успокоиться и взять себя в руки, и я посмеялся над контролером, и мышиными хвостиками, и над всей сегодняшней суетой. А вечером, перед тем как лечь спать, я подошел к календарю, чтобы пометить красным карандашом нынешнее число. На минуту я замешкался, глядя на ровные ряды цифр перед собой. - Ну, что ты там опять возишься?!- услышал я недовольный голос жены. - Ты меня лишаешь сна. Гаси свет! Я вздохнул и улыбнулся. Кто знает, когда и у кого еще наступит внеочередной, ни на что не похожий праздник - этот грустный День Седьмого Гузлика?!. И тогда, презрев неизбежные упреки в бездушии и эгоизме, я старательно обвел все числа в календаре. Все 365 дней. Хорошо, хоть год не високосный...
