Я боюсь все позволяющее буйство толпы. Нет ничего страшнее, чем неуправляемая бесконечно-огромная масса людей, в которой перестают работать мораль и закон, которая подчиняется одному единственному правилу — правилу силы.
Не всегда удается найти время, чтобы встретиться с друзьями, выпить по кружечке пива и завести не торопливую задушевную беседу, а тут вдруг такой случай — город отмечает юбилей. Замечательный случай предаться безделью, тем более, что день годовщины объявлен выходным. Сашка и Сережа, мои древние приятели, еще со студенческой скамьи, зашли ко мне где-то около четырех часов.
— Эй, ты, — закричал с порога Сережка, — домосед, давай собирайся, пойдем немного погудим.
— Привет, «балбесы», — шутливо поздоровался я. — Какие планы?
— Ты, что не в курсе? — с издевкой спросил Саша.
— Это вы о чем? — не понял я. — Сегодня же ДЕНЬ ГОРОДА. Замечательный случай немного отдохнуть.
— Ну? — переспросил я.
— Нет, нет, нет. Он просто над нами издевается, — сказал Сережка, обращаясь к Саше.
— Да, ладно. Я серьезно. Какие планы?
— Планы одни, — уже серьезней, ответил Саша. — Давай собирайся и пошли в город. Посидим где-то, попьем пивка.
«Пойти в город» это значит покинуть свой родной панельно-блочный район и выехать в центральную — «историческую» часть города, где обычно проходят все массовые празднества.
— Я зачем обязательно в город? — спросил я. — Пивка можно попить и здесь. Там же народа будет море.
Я всегда испытывал резкое отвращение ко всяким массовым народным гуляниям, когда все вокруг сливается в однородно-пеструю, орущую, кричащую, дикую, сумасшедшую массу, которая несет тебя непонятно куда, и ты начинаешь теряться в этом безумии, постепенно приобретая безликие черты всеобщей толпы. Для некоторых это своеобразная отдушина, позволяющая обезличиться и предаться буйству толпы, для других, напротив, возможность выделиться на общем пестро-сером фоне, для меня же это всегда была и есть настоящая каторга.
— Да, ладно тебе, — сказал Сережа, — все гуляют, а мы что, «лысые»?
— Там интереснее, — подхватил Сашка.
— А здесь, спокойнее, — парировал я.
— Да не будь ты стариком. Давай, поехали, — сказал Сережа, ободряюще хлопнув меня по плечу.
— Ну, ладно. Только учтите, что я был «против», — согласился я.
— Давай, давай, а то пропустим все интересное, — чуть ли не в один голос загалдели парни. Я пошел переодеваться.
В городе мы оказались ближе к вечеру. Дневная часть празднества закончилась, а вечерняя еще не началась. По улицам, там и сям, бродили небольшие группы подростков, разгоряченные спиртным, они громко смеялись и что-то выкрикивали с претензией на шутку.
— Ну, и что дальше? — спросил я.
— Пошли в какое-то кафе, — предложил Серега.
— И ради этого стоило переть в такую даль? — спросил я.
— Да ладно, не бурчи, — ответил Серега, уже сам не доволен тем, что мы сюда приехали.
Все ближайшие кафе были переполнены. Народ, изрядно накачивая себя спиртным, готовился к основной части торжества. Немного побродив по окрестностям и, поняв, что спокойно посидеть нам нигде не удастся, Сашка предложил купить пару бутылок пива и, расположившись где-нибудь в укромном уголке, опустошить их во славу города. Идея, за неимением более интересной, была принята единогласно, хотя и без особого энтузиазма.
Найти пиво оказалось не менее проблематично, чем свободное кафе. Проинспектировав около пяти «батискафов», нам все же удалось раздобыть пивка и, чтобы не утруждать себя дополнительными поисками, мы решили сразу взять по три бутылки на брата. Расположившись на травке ближайшего парка, мы, с энтузиазмом, стали претворять в жизнь Сашкину идею.
— Это ж надо было выехать бог его знает куда, чтобы выпить бутылку пива в кустах городского парка, нюхая собачье дерьмо, — высказал я свое недовольство.
— Да не «тошни» ты, — пробурчал Серега. — И без тебя противно.
— Слушаться надо было, — не унимался я.
— Ладно вам, — вступил в разговор Сашка. — Раз уж выбрались, то надо погулять. Там, говорили, артисты с салютом будут, так что пойдем.
— Это куда? — спросил Серега.
— На Морской.
Морской бульвар это одно из самых красивых мест нашего города. Утопая в зелени платанов и каштанов, он протянулся над круто сбегающим к морю склоном. Излюбленное место для неторопливых пеших прогулок и свиданий. Морской бульвар, в ансамбле с огромной лестницей, ведущей к морскому вокзалу, издавна является фасадом всего города. С недавних пор на ступенях этой лестницы стали устраивать различные народные празднества. Сцена, обычно, выстраивалась в низу, а люди располагались прямо на гранитных ступенях, как в древнем амфитеатре.
— Ладно, пойдем, — согласились мы с Серегой. Выпив еще по бутылочке, мы неторопливо пошли в сторону бульвара.
По мере приближения к центру «гуляния» людей становилось все больше и больше. Отдельные группки, в основном подростки, весело крича и смеясь, стекали с примыкающих к центральной улице, переулков, сливаясь в одну сплошную пеструю массу. Чем ближе мы подходили к бульвару, тем общая скорость передвижения людской реки, становилась все медленнее и медленнее. Ловко лавируя в общем потоке, мы решили пробраться ближе к ступеням лестницы, чтобы хоть что-то увидеть и услышать. Вокруг кипело человеческое море. В общем шуме и гаме, совершенно было не понятно, начался концерт или нет. Передвигаться становилось все труднее и труднее. Сначала меня это даже несколько забавляло. Чего греха таить, иногда приятно вскользь коснуться молодого девичьего тела, а девчонок вокруг было просто пруд пруди, ну, а если удавалось на какое-то мгновение прижаться, в общей суматохе, на какое-то мгновение к женской попке, ну так это было просто блаженство.
