Тяжелые двери широко распахнулась, и на пороге возникла высокая темная фигура. Филиппа подняла удивленный взгляд: обычно, прежде чем войти, посетители долго мучились с этим деревянным чудищем, пытаясь раздвинуть створки.
Молодая женщина приветливо улыбнулась, выходя из-за стойки.
– Чем могу быть полезна?
Только теперь она сумела разглядеть посетителя. На первый взгляд он казался моложе своих лет: стройная фигура, блестящие ярко-синие глаза. Но через некоторое время становились заметны тяжелые складки у уголков губ, седые пряди в густых темных волосах. Филиппа никогда не видела этого человека, но что-то в его усталом лице казалось знакомым.
– Чашечку кофе, – резко ответил мужчина и опустился на один из плетеных стульев у столика.
– Чего-нибудь перекусить?
– Нет пока, благодарю.
Где же, где я уже слышала этот голос? Пытаясь вспомнить, молодая женщина пристально посмотрела в лицо вошедшего. Глаза… брови… форма губ… Нет, не может быть!
Хозяйка мотеля быстро встала и направилась в кухню. Кто бы он ни был, она должна достойно обслужить посетителя. К тому же, скорее всего, подозрения ошибочны. Такие люди, как тот, за кого она поначалу приняла незнакомца, не останавливаются в скромном мотеле выпить кофе.
Сестра и основная помощница, Дороти, подъедет минут через пятнадцать, и тогда они приготовят завтрак, накроют столы в небольшой обеденной зале, потом переживут суматоху, которая неизбежна при отъезде постояльцев. Часам к одиннадцати все затихнет, и настанет время прибираться в комнатах и заботиться о ланче.
Готовя крепкий душистый кофе, Филиппа раздумывала, сколько еще продержится старый холодильник. Уже давно пришла пора сменить доисторический агрегат, но в бюджете мотеля не имелось лишних пяти сотен. Оставалось только надеяться на умелые руки Джонатана, который, казалось, может починить буквально все.
Входная дверь еле слышно скрипнула. Но молодая женщина, даже находясь около плиты, уловила далекий звук: приходилось быть очень внимательной, чтобы не заставлять клиентов ждать перед стойкой. Наверное, незнакомец не дождался и ушел, с огорчением подумала она, но уже через несколько секунд поняла, что ошиблась.
По холлу простучали каблучки, раздалось мелодичное «доброе утро», и на пороге кухни возникла Дороти. Не опоздала, даже чуть раньше приехала! Филиппа тепло улыбнулась девушке: сестры нежно любили друг друга, хотя нередко ссорились. И были совсем не похожи: старшая – темноволосая, смуглая, с карими, почти черными глазами, и младшая – светлокожая, зеленоглазая блондинка. Такой внешностью их наградили родители: страстный итальянец Умберто Мазаччо и сдержанная англичанка Грейс Холл, которые, впрочем, вместе были совершенно счастливы. Два года назад супруги отправились отдыхать на горнолыжный курорт и трагически погибли под снежной лавиной.
После смерти родителей сестрам пришлось нелегко: надо было обеспечивать себя и маленькую Ребекку. Именно в это время в Филиппе проснулся предприниматель. Когда она взяла в аренду несколько стареньких сблокированных двухэтажных домиков, никто и не думал, что вскоре здесь будет останавливаться половина проезжающих. Все сбережения ушли на ремонт и обустройство здания, пришлось даже взять ссуду в банке. Но первый же посетитель восхитился приятной обстановкой, чудесной кухней и приветливостью хозяйки, и с тех пор дела постепенно пошли в гору.
– А что здесь делает Говард Хольгерсон? – вместо обычного «привет» услышала Филиппа.
– Хольгерсон? – изумленно повторила она. – Неужели это он?
– Нет, Папа Римский! Вот, взгляни! – Дороти протянула сестре свежий номер местной газеты. Один из заголовков в полосе светской хроники гласил: «Говард Хольгерсон приезжает на Ямайку», и чуть ниже: «Владелец сети отелей «Сансет» осматривает свою собственность в Кингстоне».
Филиппа почувствовала тревогу, и даже некоторый страх. Недаром лицо посетителя показалось знакомым!
– И сейчас он сидит в кафе мотеля «Рид-хауз», как будто на всем острове нет более приличного заведения! Чего он хочет?
– Чашечку кофе.
– Пожалуйста, Филиппа, не строй из себя дурочку! Что ему могло от тебя понадобиться? Ты не связывалась с Алфредом? – В голосе Дороти сквозило беспокойство, смешанное с подозрением.
– О Господи, нет, конечно! И вообще, не понимаю, к чему поднимать такой шум. Это всего лишь очередной посетитель, ничего больше. А то, что я когда-то встречалась с его сыном…
– Ты говоришь так, будто ваш с Алфредом роман ограничился одной ночью. Но ведь вы были вместе почти полгода, и дело непременно закончилось бы свадьбой, если бы не вмешался папаша!
– Ничего подо…
Филиппа прикусила язык, чтобы не сказать лишнего. Если кто и был виноват в том, что отношения не сложились, так это сам Алфред. Пусть друзья думают, что они расстались по вине старшего Хольгерсона, пусть правда никогда не раскроется. Так будет куда лучше для всех, особенно для Ребекки.
– Давай больше не будем об этом, – твердо сказала хозяйка мотеля, забирая поднос с горячим кофе. – Пойду отнесу заказ.
Она поставила чашку перед сидящим за столиком мужчиной и вернулась за стойку. Затем углубилась в проверку счетов, стараясь не замечать пристального взгляда синих глаз. Филиппа ушла с головой в работу и потому вздрогнула от неожиданности, услышав низкий голос.
