На подобном мероприятии я «имел честь пребывать» впервые. Насчет имения чести выразился, разумеется, Выбегалло – причем на полном серьезе. И зачем-то добавил:
– Мон шер.
Плюс к обычной компании присутствовали также люди, которых я никогда в институте не видел. Зато, как оказалось, они меня видели:
– Здравствуйте, здравствуйте, Саша, – невысокий кругленький мужичок как бы случайно оказался рядом. Характерной его особенностью была лысина, покрытая легким пушком и начинающие отрастать брови. – Много о вас наслышан...
– А, собственно... – начал было я, но мужичок понял меня с полуслова и сделал вид, что немного обиделся.
– Ну как же, как же... – протянул он. – Я парторг нашего института. Всегдашний Иван Сергеевич. Неужели не слышали?
Я не слышал. Но признаваться, конечно, не стал – зачем человека обижать.
– Я так и думал, – расцвел Всегдашний. – А что раньше не познакомились – так я сам и виноват, все никак времени не было зайти. Ну а на собраниях вы пока не присутствуете... по вполне понятной причине.
Честно говоря, я сначала не понял – ни о собраниях, ни о причине, потом вспомнил должность Ивана Сергеевича – и понял насчет собраний. А насчет причины он сам же и подсказал:
– Кстати о причине. Не пора ли вам...
Разумеется, было пора. Уже лет пять как пора. И если бы дело ограничивалось только партийными взносами, то я бы, пожалуй, и не задумался – ну, подумаешь – партия. Ну, надо – так надо. На доброе дело и трешки не жалко. Однако когда я вспоминал о партийных собраниях...
– Ну ладно, мы еще об этом поговорим...
В зал вошел Янус Полуэктович Невструев, ведомый под руку Кристобалем Хозиевичем; тот блеснул черным оком – и Всегдашний как-то сразу привял и отошел. Я заметил, что примостился он поближе к трибуне – и в то же время так, чтобы сразу же не бросать в глаза.
Еще одного товарища я узнал – при поступлении подписывал у него какую-то бумажку. Товарищ был специфический – плотный, крепкий, непроницаемый. Чувствовалось, что такому можно доверить военную тайну. И он ее никому не отдаст.
Группа парней помоложе уселись в глубине зала, кучкой, и перешептывались о чем-то своем. На руководителей они пока были мало похожи, на товарищей специфических тоже не тянули, но некую печать на челе несли, следовательно, представляли здесь отдел оборонной магии.
На Выбегалло они почему-то подчеркнуто не смотрели.
Амвросий Амбруазович же, удостоив меня почти доброжелательным взглядом, склонился над блокнотиком и что-то уже записывал – скорее всего, чертиков рисовал.
Ну и, конечно же, присутствовал Седловой, причем присутствовал в самом углу. Думаю, если бы он мог сжаться еще сильнее, то заинтересовал бы отдел астрофизики – те как раз носились с идеей искусственного коллапсара. Правда, пока не совсем понятно было, в чем можно его сохранить.
Начальство тем временем уселось в президиуме, туда же взобрался и товарищ из первого отдела, постучал карандашом по графину – и шум в зале стих.
– Товарищи! -весомо сказал он. – Прежде чем мы начнем...
– Кх, – сказал Янус Полуэктович, и главный охранитель секретов немного сбился.
– Да. В общем, напоминаю всем присутствующим о необходимости сохранять в тайне то, что вы сейчас услышите. Все давали подписку, и все знают, что бывает за разглашение. Напоминаю, что нельзя записывать, зарисовывать, конспектировать...
Выбегалло вздрогнул и захлопнул блокнот.
–... а также каким-либо магическим образом фиксировать...
– Кх, – повторил Янус Полуэктович, и секретчик закончил еще быстрее, чем, наверное, планировал.
– Передаю слово парторгу нашего института Всегдашнему Ивану Сергеевичу!
Всегдашний выкатился на трибуну весело, как футбольный мяч на дорогу, и сходу начал:
– Здравствуйте товарищи как вы сами конечно понимаете партия и правительство делают все чтобы еще более повысить уровень благосостояния советских людей и защитить их от посягательств загнивающего капитализма мы добились больших успехов в областях которые позволяют уверенно показывать миру все преимущества социалистического строя воля к победе и устремленность в светлое коммунистическое будущее воспитанные партией и правительством
– Кх, – сказал Невструев.
– партией и правительством, – с нажимом повторил парторг и к удивлению абсолютно всех Янус Полуэктович немного привял.
– ...однако в отдельных областях .мы с сожалением должны констатировать имеющее место некоторое отставание связанное в основном с отдельными ошибками допущенными отдельными лицами...
– Кх, – сказал Невструев. – уже более настойчиво, и парторг сделал вид, что он и так подходит к концу и на удивление кратко сказал, что:
а) коммунистическая мораль позволяет в интересах коммунистического общества изымать из вымышленных миров предметы и знания, которые могут быть использованы для приближения торжества коммунизма во всем мире;
На слове изымать парторг немного споткнулся и кто-то сзади громким шепотом подсказал: «коммуниздить»; Всегдашний зыркнул исподлобья, но отвлекаться не стал;
б) именно с этой целью, при поддержке государственных (кивок в сторону секретчика) и партийных (скромно опустив глаза) органов была организована третья экспедиция в вымышленные миры с целью импорта как материальных предметов, так и технологий, которые могут быть применены для вышеуказанной цели, которая, в свою очередь, является первоочередной...
