Черно-бурая лиса
В эту книгу входят замечательная повесть "Черно-бурая лиса" и четыре рассказа известного писателя Юза Алешковского. Во всех произведениях рассказывается о ребятах, их школьных делах, дружбе, отношениях со взрослыми. Но самое главное здесь — проблема доверия к подрастающему человеку.
| Жанр: | Детская проза |
| Серии: | - |
| Всего страниц: | 32 |
| ISBN: | - |
| Год издания: | 1967 |
| Формат: | Фрагмент |
Черно-бурая лиса читать онлайн бесплатно
Я уверен, что всем людям, которые уже стали взрослыми, иногда очень хочется хоть ненадолго вернуться в страну своего детства — в шумный школьный коридор, или в зелёный московский дворик, или в полный всяких чудес Дворец пионеров. Вернуться — и снова встретить своих друзей. Но учёные пока ещё не изобрели машину времени. Тогда я взял и решил: напишу книгу про Вовку Рыжикова, Петьку Козлова, Серёжу Царапкина и их товарищей. Я сам выдумал все имена. Но одно совершенно точно: эти ребята очень похожи на моих друзей. Они верны дружбе, непримиримы к нечестности и несправедливости, а если им не всегда везёт, если они иногда ошибаются, то уж с этим ничего не поделаешь — на ошибках мы учимся. И мне бы хотелось, чтобы ребята из моей книжки стали вашими друзьями и чтобы наша общая дружба помогла вам быть всегда справедливыми, искренними и готовыми совершать добро.
Автор
Черно-бурая лиса (повесть)
Я сидел на лавочке в скверике перед нашим домом и проветривал голову после целого дня повторения правил грамматики.
Осенью меня ожидала переэкзаменовка по русскому. Как сказал директор школы, я находился один на один с реальной угрозой остаться на второй год в пятом классе.
В третьей, и в последней, четверти у меня были двойки по русскому. В диктантах я ухитрялся делать такие ошибки, что учителя обсуждали их на педсовете. А Анна Павловна, преподававшая у нас русский язык, стала сомневаться в моей нормальности. Сам-то я только под конец года понял, что никакой я не ненормальный. Просто я увлёкся схемами транзисторных приёмников и не учил, а зубрил правила и почти не читал книжки. Но исправлять положение под конец года было уже поздно. На контрольном диктанте я привёл в ужас инспектора районо, который стоял у меня за спиной. Из-за него я ничего не мог списать у соседа по парте Антипкина.
На последних переменках некоторые ребята с жалостью, а некоторые свысока поглядывали на меня, как будто я уже сидел второй год в пятом, а они учились в шестом.
Но когда закончились занятия, я поклялся себе: «Дудки! Один месяц буду безвылазно учить правила и читать книги, другой — писать диктанты, а третий — купаться в озере. Ни за что не останусь в пятом!..»
Уныло, конечно, было сидеть в скверике, когда все занимаются чем хотят. В голове моей мелькали приставки, суффиксы и падежные окончания.
Я спичкой написал на песчаной дорожке слова: «Загорел. Прекрасный. Невмоготу».
Я всё время так тренировался.
В правильном написании первых двух слов я был уверен, а вот над «невмоготу» задумался. Я это слово стёр и написал его отдельно: «не в моготу», потому что решил: «не» с предлогом «в» вместе не пишется.
— Серёжка! — вдруг окликнули меня. — К тебе Анна Павловна пошла.
«Этого ещё не хватало!» — поморщился я и побежал домой.
В подъезде я столкнулся с Гариком. Он тоже сообщил:
— Там Анна Павловна!
Я вызвал лифт. Гарик зачем-то зашёл со мной в кабину. Мне не хотелось с ним разговаривать, потому что он отказывался диктовать мне диктанты. И вообще я его недолюбливал: в нём всегда было что-то лживое и недоброе. Я нажал кнопку, а Гарик, когда лифт был между вторым и третьим этажом, нажал на «стоп».
— Нас никто не услышит… — быстро сказал он. — Я знаешь что придумал? Клубника уже поспела. Сам видел… Давай ночью слазим в сад…
— А дальше что? — спросил я.
— Её хотят везти на выставку.
— Ну и пусть везут.
— Так мы же копали, пололи… Надо хоть попробовать…
Доказывать что-либо Гарику мне было противно и некогда: не терпелось услышать разговор Анны Павловны с мамой.
— Полезем! — уговаривал Гарик. — Даже интересно. Ночь, а мы ползём… А?
— Не пойду. Отпусти кнопку! — прикрикнул я.
— Скажи — струсил. Мямля! — обвинил Гарик.
Внизу кто-то забарабанил по железной сетке. Я оттолкнул Гарика и нажал кнопку.
— Струсил? Струсил? — не отставал Гарик.
Мне очень хотелось сказать всё, что я о нём думаю, но лифт остановился, я вышел на площадку, тихо прикрыл дверь и пригрозил Гарику:
— Я тебе ещё покажу!.. Я тебе струшу! Только попробуй залезть в сад!
— Иди! Иди! Пожалуйся! Предатель!.. — злобно зашипел Гарик.
— Я не предатель! — не задумываясь, сказал я, хотел войти в лифт, чтобы выяснить, кто из нас предатель, но тут снова забарабанили по железной сетке, и Гарик поехал вниз.
Я уже хотел было открыть дверь, но услышал, что мама и Анна Павловна разговаривают в передней. Я замер у двери. Мама всхлипнула:
— В кого он? Я за диктанты получала в школе только четвёрки и пятёрки. Муж до седьмого класса был отличником. Мы вместе учились. Так в кого же он? В кого?
— Да-а… делать в одной фразе из пяти возможных ошибок восемь — рекорд.
— Прямо пещерный житель… — Мама снова всхлипнула.
— Только не нужно отчаиваться. Я уверена, что Серёжа настроен серьёзно. Ему необходимо помочь до начала консультаций в школе.
— Как помочь? Я пробовала ему диктовать и испортила все нервы. Вместо «вперёд» он пишет «впирёт»; вместо «камень» — «каминь»… Это безнадёжно. Только в дворники ему дорога!..
Я разозлился и открыл ключом дверь.
— Вот! Взгляните на него! — сразу набросилась на меня мама. — Ты понимаешь, что, если не будешь всё лето писать диктанты, тебе откроют зелёную улицу в дворники? Ты понимаешь это или нет? Не ковыряй в носу, когда с тобой разговаривают взрослые!
