Богиня ар-деко в зеленом "Бугатти"

Богиня ар-деко в зеленом "Бугатти"

«Я всегда одеваюсь, как автомобиль, а автомобиль — как я», — говорила Тамара Лемпицки… Она умела жить: ставила перед собой цели, порой весьма амбициозные, и твердо шла к ним. Хотела стать известной художницей, и стала ею, пожелала оказаться героиней светской хроники — и это у нее получилось. Хотела любить и быть любимой — и это тоже ей удалось…

Жанры: Биографии и мемуары, Искусство и Дизайн
Серия: Смена, 2014 № 10
Всего страниц: 4
ISBN: -
Год издания: 2014
Формат: Полный

Богиня ар-деко в зеленом "Бугатти" читать онлайн бесплатно

Шрифт
Интервал

«Я всегда одеваюсь, как автомобиль, а автомобиль — как я», — говорила Тамара Лемпицки. Однажды, в соответствии с детально продуманным планом, она остановилась перед Гранд-отелем в Монте-Карло. Светло-желтый костюм, элегантная шляпка, активный макияж, холодная, уверенная в себе, настоящая эмансипе. Такой и увидел ее (как и было задумано художницей, тщательно планировавшей свое восхождение на вершины успеха) издатель известного немецкого журнала мод «Die Dame». Очарованный ее яркой красотой, он тут же заказал ей автопортрет, который должен был украсить обложку его журнала. И она написала себя — роскошную, в зеленом дорогущем «бугатти» (не важно, что у нее таких машин никогда не было), с белокурым локоном, выбивающимся из шлема, в длинных кожаных перчатках. В ее глазах — жадность жизни, порочность, страсть… Похоже, эта женщина запросто задавит любого, кто встанет у нее на пути. Образ, созданный Тамарой Лемпицки, стал иконой стиля 1920-х, символом века джаза. Наверное, так должны были выглядеть героини Скотта Фитцджеральда, подруги Великого Гэтсби.

Она умела жить: ставила перед собой цели, порой весьма амбициозные, и твердо шла к ним. Хотела стать известной художницей, и стала ею, пожелала оказаться героиней светской хроники — и это у нее получилось. Хотела любить и быть любимой — и это тоже ей удалось. И конечно, она хотела, чтобы о ней помнили и после ее смерти — сегодня ее картины, хоть их и не увидишь в крупных музеях, стоят миллионы долларов, их покупают сегодняшние звезды — Барбра Стрейзанд, Джек Николсон, Мадонна.

Тамара Лемпицки родилась в Москве, 16 мая 1898 года. Ее родители были вполне обеспеченными людьми. Отец, Борис Гурвик-Горски, занимался коммерцией, мать, Мальвина Деклер, происходила из богатой польской семьи. По-видимому, они любили русскую классическую литературу, недаром дочь свою назвали Тамарой — в честь героини лермонтовского «Демона». Позже у них родились еще двое — мальчик и девочка. Отец рано ушел из жизни, Тамаре тогда не было и десяти. Тайна его смерти тщательно скрывалась — говорили, что он развелся с матерью и уехал, но на самом деле, тут, скорее всего, было самоубийство. Детишек воспитывали мать и бабушка с дедушкой с материнской стороны. Деклеры принадлежали к элите тогдашней Варшавы, в их доме бывали выдающиеся музыканты Игнат Пендерецкий, Артур Рубинштейн, писатели и поэты. Взрослея в таком окружении, Тамара прониклась духом польской культуры, недаром она потом всегда называла себя полькой и утверждала, что родилась в Варшаве.

В 1911 году Тамара переехала в Петербург Она жила в доме своих польских родственников — Стефы и Мауриция Штиферов. Тут у нее вдруг проснулась страсть к рисованию, и она устроилась на курсы в Академию искусств. А вечера ее были заполнены светской жизнью — спектакли Мариинского театра, концерты в Царском Селе, ужины в лучших ресторанах Петербурга. Однажды она попала на маскарад. Костюм у нее был весьма необычный — она оделась селянкой и вела за собой пару гусей. Красивая девушка не могла не обратить на себя внимание. Среди заметивших ее был и один молодой поляк— высокий, статный шляхтич Тадеуш Лемпицки, любимец столичные дам и вполне успешный адвокат, представлявший в Петербурге Товарищество Варшавско-Венской железной дороги. Тадеуш происходил из аристократической семьи — его мать, Мария Норвид, была племянницей известного польского поэта Киприана Камиля Норвида, а отец, Юлиан Лемпицки, был наследником старинного шляхецкого рода.

Женщина с голубем


Тамара сразу пала жертвой его мужского обаяния. Он будет моим, решила она и начала действовать. И победила! Они стали мужем и женой в 1916 году. Свадебная церемония проходила в петербургской Часовне мальтийских рыцарей. Среди гостей торжества были высшие царские чиновники и иностранные сановники. Невеста была очень хороша — в роскошном платье с длиннющим шлейфом, она выглядела как королева. А вскоре, 16 сентября 1916 года, у четы Лемпицки родилась дочь Мария Кристина, которую в семье звали Кизеттой.

Портрет дочери Кизетты


В это время в мире уже вовсю шла Первая мировая война, но на жизнь Лемпицки она почти не повлияла. Они так же наслаждались театральными премьерами, посещали модные рестораны и выставки, а в свободное время Тамара разъезжала по проспектам города на своем авто. Но вот революция изменила многое. А самое страшное случилось, когда в дом Лемпицки ворвались чекисты и арестовали пана Тадеуша. Совсем недавно высокопоставленные, влиятельные друзья вдруг потеряли все свое влияние и посты, и уже не к кому было обратиться за помощью. Что было делать Тамаре? Она могла рассчитывать только на себя. И она купила свободу мужа, заплатив довольно высокую цену: провела ночь с шведским послом, который потом вытащил Тадеуша из тюрьмы и помог супругам Лемпицки выбраться из России. Они уехали порознь и встретились спустя несколько месяцев в Копенгагене. Вскоре они уже были в Париже, где Тамара оказалась в совсем другой реальности. Деньги скоро ушли, а вместо блестящего галантного красавца Тадеуша с ней рядом теперь был угрюмый, ничего не желавший делать, совершенно раздавленный выпавшими на его долю испытаниями человек. Тадеуш впал в депрессию, но Тамара себе такое позволить не могла, ведь надо было где-то жить и что-то есть, кормить и одевать дочь. А когда все ее драгоценности были проданы, стало совсем невесело.


Еще от автора Ирина Михайловна Опимах
Живописные истории

В этой книге мирно уживаются художники разных времен и направлений — в одном ряду с Веласкесом и Рембрандтом стоят Шагал и Серов, Веронезе и Зверев, безвестный автор рисунков в пещере Альтамира и Айвазовский, Вермер и Кустодиев, братья ван Эйк, Пьеро делла Франческа, Джорджоне, Хале, Левитан, Репин, Малевич, Модильяни, Матисс… Ирина Опимах избегает рассуждений об особенностях композиции, характере мазка, стилистических тонкостях и вообще обо всем том, о чем пишут искусствоведы в серьезных научных трудах.


«Лунная ночь на Днепре»

Весной 1880 года все в Петербурге только и говорили о новой картине Архипа Куинджи. Любители живописи его уже хорошо знали, но ходили слухи, что это его полотно — действительно нечто необыкновенное. Друзья, да и просто знакомые художника изо всех сил старались попасть в его мастерскую и хотя бы одним глазком взглянуть на новое творение мастера. Среди них были И. Тургенев, Я. Полонский, Д. Менделеев, И. Крамской и даже сам великий князь Константин Константинович, который пришел от картины в такой восторг, что тут же купил ее — за весьма немалые деньги! А ведь это был тонкий, умный человек, прекрасно знавший и чувствовавший искусство.


История любви великого художника

Наталью Нордман даже в юные годы трудно было назвать красавицей. Казалось бы, ничто в ее облике не могло привлечь тонкого ценителя женских прелестей. «Уж подлинно, ни рожи, ни кожи», — писал о ней Владимир Стасов. Но на картинах своего мужа, великого русского художника Ильи Репина, она становилась прекрасной — сексуальной, тонкой, влекущей…


Марокканские красавицы

Марокканский цикл — одна из самых ярких страниц в творчестве замечательной русской художницы Зинаиды Серебряковой. Буйство красок, радость бытия, пряные запахи, растворенные в жарком африканском воздухе. И героини этой восточной сказки — прекрасные, полные неги и покоя «ню»…


Нимфеи Клода Моне, или Роман с кувшинками

Клода Моне, одного из вождей импрессионизма, называли «Рафаэлем воды», «первооткрывателем цвета». Сегодня он — признанный гений, его картины украшают лучшие музеи мира, они стоят баснословных денег на аукционах. Но сам он всегда был к себе невероятно требователен, и однажды, будучи уже признанным мэтром, уничтожил более тридцати своих полотен…


Рекомендуем почитать
Корова

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Евгений Лукин о том, почему от Года литературы писателям стало только хуже

Волгоградский писатель фантаст рассказал, что «хорошего» было сделано для литературы в год, ей посвященный, и какой глагол «победил» Павла I.Статья из еженедельника «АиФ» от 9 дек. 2015 г.


Национализм

Для одних национализм — это проявление глубокой потребности в солидарности и принадлежности, для других — необходимый, но уже пройденный этап истории. Работы Крэйга Калхуна помогают понять, почему, несмотря на постоянно повторяющиеся заявления о «конце» нации и национализма, эта дискурсивная формация продолжает не просто воспроизводиться, но и набирать влияние.Национализм не существует сам по себе; он таков, каким его делают публики, влияющие на определение границ политического сообщества и содержания политических идентичностей.


Идеи к чистой феноменологии и феноменологической философии. Книга 1

Ключевая работа основателя феноменологии — одного из ведущих направлений современной мысли, подвергающего анализу непосредственные данности сознания — представляет собой подробное введение в феноменологическую проблематику. В книге обосновывается понимание феноменологии как чистой науки, философского метода и мыслительной установки. Традиционные философские вопросы о восприятии и переживании, о сознании и мышлении, о разуме и действительности разворачиваются оригинальным образом. С немецкой обстоятельностью Гуссерль разбирает особенности феноменологической редукции, учения о ноэме и ноэзисе, позиции трансцендентального идеализма.http://fb2.traumlibrary.net.


«Еврейское слово»: колонки

Скрижали Завета сообщают о многом. Не сообщают о том, что Исайя Берлин в Фонтанном дому имел беседу с Анной Андреевной. Также не сообщают: Сэлинджер был аутистом. Нам бы так – «прочь этот мир». И башмаком о трибуну Никита Сергеевич стукал не напрасно – ведь душа болит. Вот и дошли до главного – болит душа. Болеет, следовательно, вырастает душа. Не сказать метастазами, но через Еврейское слово, сказанное Найманом, питерским евреем, московским выкрестом, космополитом, чем не Скрижали этого времени. Иных не написано.


Градостроители

"Тихо и мирно протекала послевоенная жизнь в далеком от столичных и промышленных центров провинциальном городке. Бийску в 1953-м исполнилось 244 года и будущее его, казалось, предопределено второстепенной ролью подобных ему сибирских поселений. Но именно этот год, известный в истории как год смерти великого вождя, стал для города переломным в его судьбе. 13 июня 1953 года ЦК КПСС и Совет Министров СССР приняли решение о создании в системе министерства строительства металлургических и химических предприятий строительно-монтажного треста № 122 и возложили на него строительство предприятий военно-промышленного комплекса.


Воспоминание об эвакуации во время Второй мировой войны

В период войны в создавшихся условиях всеобщей разрухи шла каждодневная борьба хрупких женщин за жизнь детей — будущего страны. В книге приведены воспоминания матери трех малолетних детей, сумевшей вывести их из подверженного бомбардировкам города Фролово в тыл и через многие трудности довести до послевоенного благополучного времени. Пусть рассказ об этих подлинных событиях будет своего рода данью памяти об аналогичном неимоверно тяжком труде множества безвестных матерей.


Город, которого нет

Первая часть этой книги была опубликована в сборнике «Красное и белое». На литературном конкурсе «Арсис-2015» имени В. А. Рождественского, который прошёл в Тихвине в октябре 2015 года, очерк «Город, которого нет» признан лучшим в номинации «Публицистика». В книге публикуются также небольшой очерк о современном Тихвине: «Город, который есть» и подборка стихов «Город моей судьбы». Книга иллюстрирована фотографиями дореволюционного и современного периодов из личного архива автора.


Старорежимный чиновник. Из личных воспоминаний от школы до эмиграции. 1874-1920 гг.

Мемуары Владимира Федоровича Романова представляют собой счастливый пример воспоминаний деятеля из «второго эшелона» государственной элиты Российской империи рубежа XIX–XX вв. Воздерживаясь от пафоса и полемичности, свойственных воспоминаниям крупных государственных деятелей (С. Ю. Витте, В. Н. Коковцова, П. Н. Милюкова и др.), автор подробно, объективно и не без литературного таланта описывает события, современником и очевидцем которых он был на протяжении почти полувека, с 1874 по 1920 г., во время учебы в гимназии и университете в Киеве, службы в центральных учреждениях Министерства внутренних дел, ведомств путей сообщения и землеустройства в Петербурге, работы в Красном Кресте в Первую мировую войну, пребывания на Украине во время Гражданской войны до отъезда в эмиграцию.


Фернандель. Мастера зарубежного киноискусства

Для фронтисписа использован дружеский шарж художника В. Корячкина. Автор выражает благодарность И. Н. Янушевской, без помощи которой не было бы этой книги.


Хоуп

В последнее воскресенье октября 1916 года в гавань города Бар вошел потрепанный годами трехмачтовый китобойный барк «Хоуп», серые и небрежно залатанные паруса которого шумно трепыхались на ветру. На берегу корабль ждали воспитанники детского приюта — корабль должен был вывезти их из разоренной войной страны и доставить в американский город Нантакет.