Уважаемый Читатель!
Если по предыдущим книгам этой серии вам довелось познакомиться с Савелием Говорковым по прозвищу Бешеный, прошу простить Автора за короткое напоминание об основных событиях предыдущей одиссеи нашего героя. Делается это для тех, кто впервые встречается в этой, двадцать четвёртой, книге серии с главными персонажами повествования.
Итак, Говорков Савелий Кузьмич родился в шестьдесят пятом году. Около трех лет от роду остался круглым сиротой. Детский дом, рабочее общежитие, армия, спецназ, война в Афганистане, несколько ранений… Был несправедливо осуждён. Чтобы доказать свою невиновность, бежал из колонии, Встретил свою любовь — удивительную девушку по имени Варвара, был реабилитирован, но во время столкновения с врагами потерял любимую — Варвара погибла…
В отчаянии он снова отправляется в афганское пекло, чтобы найти там смерть. Получил ещё одно тяжёлое ранение, был спасён тибетскими монахами и в горах Тибета обрёл своего Учителя, прошёл обряд Посвящения…
Обстоятельства сложились так, что Савелию Говоркову пришлось сделать пластическую операцию, сменить имя и фамилию. Он стал Сергеем Мануйловым: невысоким, плотного телосложения блондином с тонкими чертами лица и пронзительно-голубыми глазами.
Предыдущая, двадцать третья, книга о Бешеном: «Обратись к Бешеному», заканчивается так:
«… — Константин Иванович, как наш Майкл, уехал в свою Америку? — поинтересовался Савелий.
— Накупив подарков, улетел не только довольный, но и удовлетворённый!
— А как же, есть, чем отчитаться перед Президентом, — обронил Бешеный.
— Просил передать привет, в котором главной мыслью были-слова, что он очень счастлив в жизни от того, что имеет таких друзей, как мы с тобой, дорогой мой крестник. А также, сказал, что он мечтает о том, что придёт такой день, когда ему посчастливиться увидеть нас с тобой в его доме и он сможет быть таким же гостеприимным, как мы во время его приезда в Москву…
— Что его так растрогало, неужели опять водка виновата? — пошутил Савелий.
— Тебе не кажется, дорогой мой крестник, что ты стал всерьёз оправдывать своё прозвище? — с неожиданной грустью проговорил Богомолов.
Извините, Константин Иванович, это я так неудачно пошутил. Майкл — хороший, порядочный и очень честный друг, чего; как мне кажется, среди американцев наблюдается все меньше и меньше. Все больше американцы становятся прагматиками, все больше они считают себя непогрешимой нацией, которая имеет права навязывать свою волю другим странам. Последние пару лет доказывают совсем обратное: Америкой сделано столько трагических ошибок, что американцы ещё долго будут их расхлёбывать…
— Ты имеешь в виду одиннадцатое сентября?
— Господи, если бы та страшная трагедия хотя бы чему-то научила американцев! — с горечью воскликнул Савелий. — Погоревали-погоревали, да и забыли потихоньку… Пришёл сентябрь две тысячи пятого года и что? Где оказалась хвалёная Америка перед разгулом стихии?.. В глубокой ж… яме! Ураган «Катрина» развеял миф о сильной Америке, о торжестве демократии! Оказывается, что в Америке то же самое разгильдяйство, что и в нашей стране! За более, чем десяток лет до этой катастрофы сенат отклонил проект по спасению Нового Орлеана от возможного в будущем урагана! И нужно-то было каких-то полтора-два десятка миллиардов долларов…
— Ничего себе: каких-то! — ухмыльнулся Богомолов.
— Да, каких-то, если учесть, что они, понадеявшись на русское «Авось!», сейчас понесли убытков от этого «авось» более ста семидесяти миллиардов долларов!
— В любой стране, дорогой мой крестник, имеются не только воинствующие чиновники, но и скептики, которые иногда перетягивают на свою сторону большинство, — осторожно заметил Богомолов.
Несомненно, но почему-то именно в Америке эти «ястребы» все больше навязывают свою волю не только своим политикам, но и другим странам, в то время, когда у самих-то не все в порядке в «датском королевстве»!
— Чего это ты так раскипятился за Америку?
— Там живёт мой сын и моя любимая женщина! — резонно пояснил Савелий. — И я беспокоюсь о том, чтобы с ними ничего не случилось и чтобы мой сын вырос честным и справедливым человеком!
— Скажи откровенно, приятель, ты себе никогда не задавал вопрос, что для тебя важнее: их спокойствие и безопасность, или собственное желание участвовать в процессе воспитания сына? — спросил в лоб Богомолов.
— Это нечестно! — Савелий встал с дивана. — Тем не менее, я отвечу так, как думаю: конечно же, их спокойствие и безопасность! — твёрдо сказал он.
— Вот видишь! — генерал развёл руками. — Я уверен, придёт то время, когда ты сможешь, нисколько не боясь за них, прийти к своим дорогим и любимым — Савушке и Джулии — раскинуть руки в стороны, обнять их, прижать к своей груди и с волнением произнести: «Здравствуйте, мои дорогие, я пришёл к вам, и больше мы никогда не расстанемся!»
Савелий столь реально представил сказанное Богомоловым, что мечтательно прикрыл глаза и улыбнулся.
В этот момент зазвонил телефон. Трубку взял хозяин кабинета:
— Слушаю, Богомолов, — узнав, кто звонит, генерал включил громкую связь.
— Сергей ещё у вас? — в голосе Сковаленко слышалась явная растерянность.
