Александр Владимирович Быков
Битва Народов
На войне обстановка меняется каждую минуту.
Наполеон Бонапарт
Сжимая подмышкой катану по лесу крался охреневающий от собственной крутизны великий эльфийский маг Эпидрасиль. Мифрильная броня из нашитых на мешковину консервных крышек в такт его шагам дребезжала о норманский щит-каплю из ДСП, а шлем (бывший хоккейный, а ныне — переделанный в нечто, похожее на головной убор преторианских когорт времен Августа) постоянно съезжал ему на глаза.
Нелегок хлеб лазутчика. Если б Мордор вчера вечером не перепился в умат, то там несомненно поднялась бы тревога. Однако сейчас на грохот крадущегося эльфа поднялся только один из валявшихся вповалку по всему лагерю орков. При ближайшем рассмотрении орк оказался Сауроном.
Сфокусировав свой мутный взгляд на щите с неотвратимостью танка приближающегося лазутчика Великий Враг разглядел нарисованное на нем белое дерево. Удивление на его лице довольно быстро сменила ярость. Он вспомнил ВСЕ. — То, что эльфы вчера начали штурм, так и не дав ему пообедать; то, что пока он до хрипоты в горле руководил обороной и контратакой, гнавшей врагов аж до Раздола, верноподданные распили без него почти весь самогон; и совсем непростительное — то, что прошлой ночью подкравшаяся к стенам Барад-Дура Галадриель во все горло распевала свои эльфийские песни, а батарейки на Шарпе сели, и он, Великий Саурон, окончивший семь лет музыкальной школы, был вынужден пол ночи слушать этот душераздирающий вой.
И чаша терпения лопнула, как переполненный мочевой пузырь. С криками "Барук хазад! Хазад аймену!" Саурон схватил первую попавшуюся шнягу и бросился на врага. Что ж, в столь сложной ситуации эльф не растерялся и принял единственно верное решение — пустился со всех ног наутек. Увы, его "эльфийское" вооружение не было предназначено для продирания сквозь бурелом. Катана застряла где-то в ветвях, шлем слетел с головы и был благополучно потерян, а щит каким-то образом попал под неловко ступившую ногу и шпион с грохотом блыснулся наземь.
Это его и спасло: Озверевший Саурон пролетел мимо. Грохота эльфийских доспехов он больше не слышал, но его вполне заменяли молоточки, стучащие в больной с похмелья голове, и великий воитель упорно мчался вперед.
Упорство его вскоре было вознаграждено: Впереди кто то шевелился. "Враги! Наконец-то!" И с новым душераздирающим криком "Хазад! Хазад Аймену!" — Сау ворвался во вражеский строй. Но это были не совсем враги. Точнее совсем не… Короче, Первый Назгул был в шоке.
Элитный отряд темных сил всю ночь бродил по лесу в поисках врага, набрел с утра на какую-то крепость, развернул знамя и, под бой барабанов, неожиданно напал на эльфов и подошедших к ним, пока темные готовились к внезапной атаке, людей из Гондора и Арнора.
Орки и Харадримы, конечно, учтиво расступились, пропуская своего неожиданно выскочившего из леса горе-владыку, остервенело колотящего их по щитам. Но следом за Сауроном на них уже кинулись светлые. Война — это фантастика, как говаривал один мой знакомый маньяк. Строй сломался, моментально закрутилась карусель, управлять которой было совершенно невозможно ни светлым стратегам, ни Первому Назгулу, ни, тем более, моментально сорвавшим глотки, мастерам. Вот так один неопохмеленный идиот может сломать расписанный по всем правилам военного искусства бой. Никакой тебе тактики и стратегии — одна сплошная резня. Но выходка Саурона имела, кроме вышеописанного, еще пару последствий.
Во первых, отряд светлых, пробиравшийся по лесу, чтобы ударить врагам в тыл услышал боевой клич Саурона. Но поняли они его как-то превратно, истолковав услышанные звуки не иначе как "Назад! Измена!" Причем некоторые действительно рванули назад, так как там лес был гуще и прятаться, соответственно, легче, но большинство почему-то кинулось вперед и в бок, видимо посчитав, что по видневшейся там дороге им будет проще сбежать. И побежали, значит, подальше от грянувшего где-то за спиной боя, растянувшись по дороге длинной кишкой.
А на встречу им как раз-таки шло "во-вторых". Проснувшись от истошного сауронова клича мордорские орки сперва удивились "уж не гномы ли нас атакуют?", а потом, разобравшись, кинулись всей толпой на поиски своего пропавшего в бескрайнем лесу Темного Властелина. Искали, конечно, в лесу, но шли, однако, почти все по дороге. Причем кучей. А тут эльфы выскакивают перед ними по одному.
Короче, вместо десятки отчаянных эльфов, которые должны были обрушиться на темные силы с тыла, по дороге прибежали лишь двое, с криком "Спасите!" А следом за ними толпа орков, худо, конечно, вооруженных для битвы (искать, а не сражаться, все-таки, шли) но зато многочисленных.
И уже совсем было отступающие темные воспряли духом. Тем более, что новоприбывшие орки, прямо с разбегу, навалились эльфам на оголенный левый фланг, смяли его, и прорвались к крепостным воротам: Вой, лязг, испуганные натиском светлые хотят укрыться в крепости, но их сталкивают в крепостной ров, режут на подъемном мосту… Хотя еще минуту назад казалось, что кранты настают именно темным.
Вы думаете все — финал? Нет — воинственный клич Саурона услышали еще и гномы. А гномы, скажу я вам, народ серьезный. Они надрались с вечера значительно меньше, чем мордорские орки, встали относительно рано, похмелились и как раз хотели с кем-нибудь повоевать. На военном совете решали — с кем именно. А тут, понимаете, клич. И гномы, что интересно, услышали его именно так, как Саурон и кричал. Но поняли, конечно, превратно, в смысле "Наших бьют!". Гномий хирд из шестнадцати рыл и трех омоновских бронедверей, естественно ломонулся, гремя латами, в бой.
