Маргарита ФРОЛОВА
АСТЕРОИД SPIRITUS VINI
Занюханная эта каменюка величиной с кукиш подвернулась чертовски вовремя. В аккурат за минуту до того, как движку пойти в разнос. Билл при посадке угодил прямо в яблочко, и каменюка шарахнулась в пространстве, как пугливая кобыла от брякнувшегося на спину седока. Билл потрепал по храпу разгоряченный вычислитель, вырубил к чертовой матери тягу и перевел телегу на контроль и ремонт. Вычислитель, еще путем не отдышавшись, выдал число "12". Это значит - полсуток загорать. Горели премиальные за скорость. Тут вмешался Боб, и прямым кнопочным включением дал понять квазиживому электронному обормоту, что эти штучки ему не пройдут. Тот пометался цифрами по дисплею, и снова преданно уставился зеленым "12".
Против судьбы не попрешь.
Парни переглянулись. Лица у обоих стали длинные и унылые, как у кляч на похоронной процессии: непруха к этому рейсу прилипла с самого начала. Оба вспомнили треклятого робота с бабьим торсом, тащившего нагло отсвечивающий пустой термос к зданию космопорта. Его, конечно, шугнули, но поздно. Дорогу уже перешел, и с такой скоростью, что не обежишь. Ежу понятно, что после такого удачи не видать.
Боб пожевал губами. Сплюнул бы - некуда. Закурить нечего. На короткие рейсы не брал, дурак, - гнался за призом для некурящих. Сиди теперь, кукуй. Билл, поглядев на него, потянулся за флягой, встряхнул... да, это была последняя капля. В смысле отсутствия чего бы то ни было утешительного. Боб с нервным хрустом зевнул и решительно откинул кресло. Кажется, это был единственный выход.
...Когда они проснулись, проклятому электронному лентяю требовалось еще 5 часов для ремонта. Позавтракали. Осталось 4.50.
- Пошли, прошвырнемся? - предложил Боб, блудливо отводя глаза от блока связи. (По хорошему, надо бы брякнуть на базу про ЧП, но дежурил сейчас зануда Дик, а его мясом не корми - дай поучить ближнего жить размеренно и аккуратно. У обоих парней была на него аллергия. И потом - из контрольного срока они пока не вышли. Впритирочку, это - да, но не вышли).
- Двинули! - Решительно отозвался Билл.
Покуда влезали в скафандры, отлаживали тройной гравизацеп в башмаках, пока сообразили, что на этом космическом коровьем блине проще использовать тросик с реактивной пукалкой - прошло, слава богу, еще минут сорок. Для смеху экипировались честь по чести, как для экскурсии на порядочную планетку. Вылезли - и вознеслись над девственной каменюкой на манер грешных душ на веревочке.
Вот тут-то Боб и засек эту жилу.
В неверном свете Венеры она гляделась горным хрусталем, но волновала некоей странностью. И точно, жильная порода для хрусталя оказалась слишком хрупкой, а от кальцита отличалась полным отсутствием спайности. Боб слегка нагрел анализаторный палец скафандра и прикоснулся к обломку. Тот на глазах испарился, и на микроэкране высветился состав пара...
Когда табло микроспектрометра погасло, а молитвенно поднятый палец Боба перестал дрожать, парни ошеломленно поглядели в глаза друг другу.
- К-какая мощность?
- С полметра, - прикинул Боб.
- По простиранию пройдемся?
- О чем речь! - в реплике Боба прозвучал несвойственный ему энтузиазм.
Мощность оказалась устойчивой, с раздувами до метра, а протяженность метров сто пятьдесят. Собственно говоря, сказочная. Можно было прикинуть запасы.
Нечаянные разведчики вернулись к первому обнажению и внимательно осмотрели контактовые зоны. Жила секла тонкослоистую желто-коричневую породу, которая гляделась как пирамида бутербродов с сыром шириной в обеденный стол.
- Я предлагаю назвать эту чертову каменюку _з_а_к_у_с_и_т_о_м_, вдруг охрипнув, выдохнул Боб.
- Годится, - отозвался Билл, нервно сглотнув слюну.
Он склонился над жилой с геологическим молотком и стал благоговейно скалывать в брезентовый пробный мешочек остроугольные обломки драгоценного голубовато-прозрачного минерала.
- Ты! Осторожней. Вмещающие не зацепи.
- Ну как же! Мономинеральная проба. Мы понимаем.
На корабле, попав в иные термодинамические условия, минерал сменил фазовое состояние, однако исследователи были начеку. Они во-время, еще в тамбуре, вытряхнули содержимое мешка - все, до последней алмазной крошки в самую большую емкость, какая нашлась на борту.
- Пуншевая чаша! - поднапрягшись, выпалил Билл. (Он был вообще начитанный малый).
К нужному моменту космолетчики были готовы. В полном молчании разлив расплав по экспериментальным посудинам, они подвергли его анализу - каждый в своей личной, внутренней лаборатории. Для строго объективного взаимного контроля, как чувствительности, так и воспроизводимости.
Результаты оказались сногсшибательными. В буквальном смысле слова.
Когда приятели выпали в пошлую действительность из блаженного небытия, дисплей сиял нулем, как дурак разинутой пастью. Вообще-то, вычислителю было чему изумляться: то торопили с ремонтом, а то вот уже три часа теряли возможность стартовать - да чего там! - и сесть уже в порту назначения.
Во рту было тесно, башка трещала, мозги разморило от небывалого кайфа. Впрочем, в них что-то слабо брезжило... царапало. С премией-то черт с ней, но вот как бы искать не начали... Боб слабо пошевелил пальцами в направлении узла связи. Но электронный дурак, конечно, не понял. И фиг с ним! Все куда-то ехало, плыло и летело, и этот полет не шел ни в какое сравнение с эффектом от виски из Терра-порта.
