КАРЕЛ ЧАПЕК
РАЗБОЙНИК
Перевод Д. ГОРБОВА
ПРЕДИСЛОВИЕ К ПЕРВОМУ ИЗДАНИЮ
Замысел и первый вариант этой пьесы возникли в Париже в 1911 году. Порожденные тоскою по родине, трудностью приспособиться к парижской обстановке, мучительным сознанием необходимости жить на чужбине, они выросли как воспоминание о молодости и свободе, о родном крае и товарищах, - попросту о родине. Впрочем, были они не только воспоминанием, но и прощанием.
Товарищи юных лет, признайтесь автору: разве этот "Разбойник" не списан хоть отчасти с вас самих- с вас, танцевавших в Затишье["Затишье" ресторан в окрестностях Праги; приходя сюда на танцы, Карел Чапек выдавал себя за приказчика из магазина, а его брат - за ученика чертежника.], тянувшихся к каждой девушке, срывавших каждую розу и в то же время бунтовавших против господствующих вкусов в искусстве. Веселая непокорность и жажда жизни, сиявшие тогда в молодых глазах, не утратили своей силы и в воспоминании. Какая радость и какая гордость- чувствовать свою принадлежность к молодому поколению! Чувствовать себя новатором, завоевателем, разбойником, берущим жизнь с боя! Какая свежесть - в этой беззаконности, как героически носишь на плечах своих бремя безответственности!.. Но когда автор вернулся к вам с первым вариантом в кармапе, он увидел, что вы уже простились с этой молодостью. "Разбойник" остался обрывком, не имеющим конца. Дважды возвращался еще автор к Разбойнику: первый раз - чтобы сделать его американским завоевателем, заряженным действенной энергией, как лейденская банка; второй -раз - чтобы превратить его в символическую фигуру - бога молодости, со всеми чудесными атрибутами первобытного божества. К счастью, оба проекта рухнули... Во время войны автор думал было вернуться к мысли о прощанье; но тут помешала абсолютная неправдоподобность сюжета о Разбойнике в тот момент, когда этот рослый, сильный парень должен был бы быть на войне.
И только восемь лет спустя попытался автор перестроить первоначальный план, по возможности не нарушая заложенного в нем характерного ощущения молодости. Только сам Разбойник, который прежде был двадцатилетним, теперь достиг уже тридцатилетнего возраста.
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА
Профессор - старик лет шестидесяти, невысокого роста, с седыми щетинистыми волосами и бородой, в золотых очках.
Профессорш а - лет пятидесяти, лицо благородное, спокойное.
М и м и - их дочь, двадцатилетняя девушка, с мягкими и нежными чертами лица.
Разбойник - молодой человек лет тридцати, высокий, бритый, довольно элегантный, в костюме слегка американизированного покроя; держится просто, непринужденно, без, позы и претензий.
Фанка - служанка в семье профессора, длинная, худая, как жердь, ходит босиком, немного похожа на мужчину.
Закутанная женщина - одета как нищая.
Цыганка - старая, толстая, в пестрых лохмотьях.
Лесничий - в зеленом камзоле, черноволосый, желчный молодой человек.
Ш е ф л ь - маленький старичок, неряшливый на вид, неопределенных занятий.
Староста - высокий, круглолицый крестьянин, в сапогах, говорит громко.
Сосед - бедняк, худой, в портянках и широких штанах, босой.
Учитель - со светло-рыжей бородкой, в светло-сером костюме и пенсне.
Кузнец - суетливый, черный, лохматый, грязный.
Шахтер - почернелый, печальный, с выгоревшими обвисшими усами, с рудничной лампой в руках.
Франта -молoДые парни, солдаты.
Пролог - толстый помещик.
Лесники, молодые и старые солдаты, вооруженные штатские, мальчишки и т. д.
Место действия - северо-восточная Чехия.
Декорации на протяжении всего спектакля представляют лесную поляну. Налево - одноэтажный дом: простой белый охотничий домик с балконом и зарешеченными окнами, обнесенный, кроме того, высокой стеной с тяжелыми, обитыми железом воротами.
Рядом - лес, направо - грубо сколоченная скамейка. Направо - дорога в город, посредине - дорога в деревню.
ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ
Пролог (выходит из леса, таща за локоть Разбойника). Поймал-таки этого разбойника. Дайте дух перевести. (Вытирает пот со лба.) Ну что вы на это скажете? Утром, вот только что, выхожу за дверь, вдруг вижу - кто-то мои черешни рвет. Сердцовки. Я - к нему, а он мне - не угодно ли? "Идите скорей, говорит, рвите: сладкие, как мед". Понимаете, господа, если бы он меня вежливо насчет этих черешен попросил, я бы ему попросту отказал. Но он еще мне же предлагает, мне, владельцу! Не нахальство это?
Разбойник. Я...
Пролог. Что - я, я? Молчи уж. Ну, я тогда с него шляпу снял. Так что бы вы думали? Он снимает с меня мою, преспокойно надевает себе на голову и уходит. Ловко? А через час, вижу, уж с моими работницами на траве валяется, развлекает их...
Разбойник. Я им помогал.
Пролог. Нечего сказать: помогал! Я за ним в лес иду - и что же? Он там в молодняк забрался, из моего деревца себе палку режет. Я на него собаку натравил, три сотни мне стоила, а он - что бы вы думали? "Пойди ко мне, Султан", - кричит, и пес, каналья, со всех ног к нему, лапу ему подает!
Разбойник. Я бы его себе взял: вы его колотите.
Пролог. Видали, каков разбойник? Нет, братец, больше ты уж ничего не возьмешь. К господам иди, а ко мне больше не суйся. У меня про тебя плеть и ружье найдутся. На, бери свою шляпу, ступай на все четыре стороны, кради и грабь в другом месте, у других черешни рви; все сразу же узнают, что ты за птица. Только говорю вам: следите за ним хорошенько. Это человек опасный: он на все способен. Загоняйте кур и уток домой, запирайте ворота. А то плохо будет! Глаз-с него не спускайте. (Уходит.)
