Элеонора Александровна МАНДАЛЯН
Аропс
Рассказ
Протягивая ребенка счастливому папаше, нянечка почему-то виновато отвела взгляд. Глаза младенца были закрыты, а личико в белом кружевном чепчике казалось голубоватым. Отец озабоченно поинтересовался, не болен ли новорожденный. Жена лишь отрицательно помотала головой и всю дорогу до дома не произнесла ни слова.
На крыльце их встречали домочадцы: свекровь и теперь уже старшая дочь - первоклассница, крепкая, жизнерадостная девочка.
- Где он? Покажите! Дайте я понесу! - прыгала она вокруг матери.
- Уронишь, - отрезал отец и сам внес нового члена семьи в дом, осторожно опустив его на диван.
Собака, радостно крутившаяся у ног вернувшейся хозяйки, потянула воздух мокрой пуговкой носа и, вдруг заскулив, спряталась под стол.
- Ты чего, Чарачичи?* - удивилась свекровь. - Маленьких не видел? - И спросила у невестки: - Кормишь?
_______________
* Ч а р а ч и ч и - шалун (арм.).
Та опять только молча помотала головой.
- Это что еще за фокусы? - Лицо свекрови стало строгим и недовольным. - В нашем роду все вскормлены материнским молоком.
- Отказался, - лаконично объяснила невестка.
Свекровь сокрушенно пощелкала языком и неожиданно вскрикнула:
- Ой!
Младенец открыл глаза - выпуклые, круглые, блестящие и черные, без белков и зрачков, будто это были и не глаза вовсе, а две перезревшие вишенки.
- Странный какой, - сказал отец. - У нас в роду таких не бывало.
Жена только вздохнула, а новорожденный стал вертеть головой, будто в ухо ему попала вода или уховертка.
- Не видите разве, ему чепчик мешает, сними! - сказал отец жене.
Жена не двинулась с места. Свекровь бросилась развязывать тесемочки. Но едва чепчик оказался в ее руках, она испуганно отскочила. Упруго развернувшись, из-под чепчика высвободились два широких, круглых лопушка единственное украшение голой, сизой головки.
- Ой, мамочки, какой лопоухий! - всплеснула руками первоклассница.
- Это не уши, - обреченно сказала мама. - Это неизвестно что.
- Как это не уши? - Отец склонился над новорожденным, чтобы получше разглядеть два кожистых, лишенных каких-либо складочек и извилинок отростка, на которых не было вообще ничего, даже ушных отверстий. - Да он же глухонемой! - ахнул отец.
- Он прекрасно слышит, - сказала мать все тем же тоном покорной обреченности.
- Не говори глупостей, так не бывает, - рассердилась свекровь и принялась поспешно распеленывать новорожденного.
Собака из-под стола глухо заворчала, а мать не то пугливо, не то виновато попятилась. Освобожденные от пеленок конечности выстрелили в стороны, будто тугие пружинки. Все, включая собаку, обалдело уставились на грушевидное блестящее тело нежно-голубого цвета и четыре абсолютно одинаковые перепончато-пятипалые конечности.
- О... оно м... мальчик и... или девочка? - заикаясь, спросила старшая сестра. - У него там нет ничего, даже пупочка.
Свекровь не без усилия оторвала взгляд от странного создания и стопудовой тяжестью возложила его на невестку:
- Ты что в дом принесла?
- Не ребенка, не лягушку, а неведому зверушку! - весело продекламировала девочка, но тут же прикусила язык. И чтобы как-то утешить родителей, добавила: - Пеленки стирать не придется. Ему нечем их пачкать.
- А ну марш отсюда! - прикрикнула в сердцах на нее свекровь. И так как девочка была послушной, уже вдогонку ей крикнула: - И собаку с собой забери!.. Что делать-то будем? - Последнее относилось к родителям бесполого нечто.
- Растить, - твердо сказала мать.
- Но мы даже не знаем, он это или она, - возразил отец.
- А мне все равно. Он маленький. Беспомощный. Я буду о нем заботиться.
- Оно конечно, ведь не выкинешь же его на улицу. Пусть он будет мальчик, девочка у нас уже есть. Девочке нужен брат, а мне - помощник, озадаченно рассуждал вслух отец.
- Как же, будет тебе помощник, - проворчала свекровь и, вконец расстроившись, ушла на кухню.
Не взглянув на жену, выскользнул из комнаты и отец. Мать облегченно вздохнула и бросилась к дивану. Новорожденный дрыгал всеми четырьмя конечностями, вертел выпуклыми черными кругляшками и забавно собирал в складочки полированную голубую макушку.
- Как же мы тебя звать будем, уродец ты мой ненаглядный, - умильно ворковала мать, размышляя вслух, и вдруг с уверенностью сказала: - АРОПС! Ну конечно, Аропс! А как же еще?!
- Почему Аропс? - рассердился отец, узнав о решении жены. - Нет такого имени. Над нами будут смеяться. И так неизвестно что уродилось, а ты еще имя ему несусветное придумала.
- Я ничего не придумывала, - заупрямилась жена. - Просто его зовут Аропс!
Малыш оказался на удивление покладистым, никому никаких хлопот не доставлял - лежал себе целый день на диване да дрыгал конечностями. Только вот беда - от еды отказывался.
- Помрет ведь, - говорила свекровь, косясь на уродца. - Козьим молоком кормить не пробовала?
- Плюется.
- Неделя уже, как вы дома, и ничегошеньки в рот не брал.
- Ничего. Он у меня выносливый.
Свекровь бросила тревожный взгляд на невестку - может, с горя умом помутилась?
Отец, подолгу разглядывая странное дитя, лишь сокрушенно вздыхал.
- И в кого ты такой уродился? Соседям стыдно показать.
