Петр Иванович СУВОРОВ
АГРЕССИВНЫЙ ЧИКАМАС
На Хопре многих рыб называют совсем не так, как у нас. Там говорят не окунь, а чикамас, не лещ, а чебак, не судак, а сула. Там и повадкито у рыб не такие, как у наших.
Вот посудите сами! Наш окунь - рыба как рыба: в меру осторожен, в меру храбр. Как бы ему ни было любопытно, он зря не полезет сам в руки к рыболову и, уж конечно, не будет преследовать добычу, которая значительно крупнее его. Правда, увидав играющую блесну, которая "удирает" от него, он так может возомнить о себе, так увлечётся и до того войдёт в азарт, что бросится на блесну, которая почти одного с ним размера. Это бывает! Но чтобы погнаться, скажем, за вошедшим в реку щенком или за купающимся мальчишкой - до такого безрассудства уж он, конечно, не дойдёт!
Но хопёрский чикамас - другое дело! Сначала я не замечал в чикамасе никакого отличия от его собрата, нашего окуня: и держится он в таких же местах, и, схватив блесну, ведёт себя так же.
Помню, как первый раз я попал на Хопёр и ловил там рыбу с местным рыболовом. Забросил я спиннинг, почувствовал рывок и, подматывая блесну, говорю своему товарищу:
- Хороший окунёк попался!
Тот посмотрел на меня как-то удивлённо. Я ещё подумал тогда: "Эге! Видно, не часто ты ловил окуней на спиннинг, если удивляешься, что я, ещё не подтянув блесну, уже заранее знаю, кого я поймал!" Ведь окунь так характерно дёргает блесну, как ни одна рыба, а поэтому всегда узнаёшь его.
Действительно, окунёк оказался порядочный. Я освободил его от блесны и показал своему новому знакомому.
- Хороший окунёк! - сказал я.
- Хороший чикамас! - сказал мой новый знакомый.
- Какой чикамас? Окунь!
- У вас - окунь, а у нас - чикамас!
Вот так и произошло моё знакомство с хопёрским чикамасом, и я долго думал, что всё отличие окуня от чикамаса только в названии.
Но вот однажды пошёл я с этюдником на присмотренное местечко. Со мной попросился Лёнька, сынишка хозяина, у которого я остановился. Он быстро накопал червей, взял своё корявое удилище, и мы отправились.
Пока я писал этюд, Лёнька старательно хлопал поплавком по воде, переходил с одного места на другое, но у него ничего не ловилось. Скоро он воткнул своё удилище в песок подальше от берега, скинул рубашку, полез в воду и стал барахтаться на отмели.
Вдруг он выскочил из воды и кричит мне:
- Дядя Петя! Мне чикамас не даёт купаться. Он гоняется за мной!
- Ну, а ты за ним гоняйся, - посоветовал я.
- Я боюсь! Он большой и всё за ногу норовит ухватить. Он мне удилище не даёт взять!
Сначала я думал, что Лёнька просто нарочно говорит, чтобы втянуть меня в игру, и я сказал, чтобы он играл один. Лёнька замолчал, но я увидел, что он действительно чего-то боялся и всё не мог подойти к своему удилищу. Меня взяло любопытство, я встал, подошёл к берегу и посмотрел в воду. Вода была чистая. Освещённое солнцем песчаное дно было хорошо видно. И никакого страшного чикамаса не было.
- Где же твой страшный чикамас?
- Он там, около удилища, спрятался. А как только я пойду туда, он сейчас же выскочит - и за мной!
- Ну, не бойся, ступай. Я здесь постерегу и не дам тебя в обиду.
Лёнька посмотрел на меня, потом на воду и осторожно пошёл к воткнутому в песок удилищу. Не успел он сделать трёх-четырёх шагов, как бросился обратно.
- Вот он, вот он! - кричал Лёнька, высоко подбрасывая ноги.
Действительно, прямо под ногами у Лёньки я увидел чикамаса: он преследовал Лёньку.
Вот так чикамас! Я решительно вступил в воду и пошёл к удилищу, но агрессивный чикамас и меня не испугался. Он буквально по пятам следовал за мной. Я попробовал повернуться и сам пошёл на него. Тут чикамас, видимо, решил, что напролом лезть не стоит, и стал отступать от меня. Однако ушёл он не дальше, чем на один-два шага, и стоило мне взять удилище и пойти к берегу, как он снова стал чуть не тыкаться в мои ноги.
Тогда я был просто обескуражен таким поведением чикамаса и подумал: "Нет, не только названием отличается хопёрский чикамас от нашего окуня! Видно, у него и характер другой!" Но потом, не раз наблюдая подобные чикамасьи фокусы, я понял, что ему нужны были не мы с Лёнькой, а те маленькие, юркие рыбёшки, которые называются песчаниками. Эти рыбки при малейшей опасности быстро-быстро зарываются в песок, и, когда ступаешь босыми ногами по дну, иногда чувствуешь, как кто-то щекочет твою подошву. Это значит, что ты наступил на спрятавшегося песчаника, вот он и копошится под ногой.
Когда ты его так потревожишь, он сейчас же перебегает на другое место, юркнёт в песок и начнёт быстро зарываться. Тут-то, во время такой перебежки, его чикамас и хватает.
Когда я рассказал об этом Лёньке, он сразу перестал бояться чикамасов и даже придумал свой способ помогать им лакомиться песчаниками. Он заходил в воду с палкой и ковырял ею дно. Когда появлялся чикамас, он только приговаривал:
- Вот, иди сюда, иди сюда!
Но, конечно, для безопасности Лёнька брал палку подлиннее и копал дно как можно подальше от своих ног. На всякий случай!
