Мое имя Мелисса Ромни-Джоунс, но можете называть меня Милочкой. Раньше, описывая кому-нибудь свой характер, я говорила: перед вами «природный органайзер». Испытанный. Разумный. И если можно так выразиться, немного застенчивый. Для подруги Габи я была «земной богиней, которая справится с любой проблемой» – на мои бедра она всегда смотрела с уважением. А Нельсон, сосед по квартире, утверждал, будто своей услужливостью я осложняю себе жизнь, и не упускал случая высмеять мою нездоровую слабость к дармоедам и бездельникам.
Но спросите, кто такая Милочка, и получите гораздо более любопытную характеристику.
Милочка – ураган невиданной силы, Мэри Поппинс в шелковых чулочках. Только в этом году я встречалась с полусотней мужчин. Семеро из них были геями, пятнадцать на время становились моими мужьями. Я отправила семьдесят открыток ко Дню матери совершенно разным женщинам, а еще охапки цветов сестрам, секретаршам и тайным возлюбленным. Мне довелось побывать подругой-сожительницей двадцати одного холостяка и мстительной экс-пассией трех других мужчин, жаждавших вновь обрести свободу. Я превратила в принцев сорок три крокодила, потаскав их по магазинам и усадив в кресло парикмахера. Девять человек отучила грызть ногти, купила подарки пятнадцати крестникам и крестницам и организовала по меньшей мере тридцать один восхитительный праздник…
А еще побывала на пяти свадьбах. На трех как Милочка, на одной как Мелисса, на последней (да уж, затейливая приключилась история) как та и другая.
Вышла из щекотливого положения благодаря магии женского обаяния и хорошим манерам. А очутилась в нем гораздо более запутанным образом…
Я всегда придерживалась железного правила: во всем видеть только хорошее. Иначе нельзя, особенно когда жизнь, как у меня, далеко не сахар. Печально известный папаша, сестрицы-иждивенки, извечные проблемы с деньгами, уйма школ… Но если отыскиваешь три преимущества – какими бы скверными ни казались обстоятельства, о плохом, клянусь, тотчас забываешь.
Работая в агентстве недвижимости «Дин и Дэниелс», я все время с удовлетворением думала, во-первых, о том, что помогаю людям находить приличное жилье. Во-вторых, что не убиваю на дела много времени. В-третьих, что офис располагается в окружении отличных магазинчиков, куда я изредка заглядывала, если была при деньгах.
О минусах не будем. Что меня не устраивало, думаю, вы и так догадаетесь.
Согласно должностной инструкции, которую я написала сама, поскольку никого другого она не волновала, я была личным помощником Хьюи (занимавшегося домами с двумя и тремя спальнями) и Чарльза (он специализировался на конюшнях, переделанных под жилые помещения). В мои обязанности входило смягчать их резкость и сглаживать острые углы, но действовала я так осторожно, что оба считали, будто дело спорится, благодаря им одним.
– Ты без покупок, Мелисса? – Кэролайн, офис-менеджер, глупо улыбнулась, когда я вошла после перерыва (кстати, вовремя).– Нанесешь удар по кредитной карточке завтра?
– Моей кредитке сейчас все нипочем,– ответила я с достоинством. И добавила, потому как врать совсем не умею, даже когда того требуют обстоятельства: – Ничего не подошло. Для современных одежек я не в той форме.
– Мода не знает пощады.
Кэролайн сложила руки на плоской груди и окинула меня самодовольным взглядом. Она частенько носила топы без рукавов от Рибкофф, демонстрируя, что имеет возможность сорить деньгами и не надевать лифчик.
– Наша Мел как песочные часы,– сказала Габи.– А ты уро-о-одина,– добавила она шепотом с жутким слоунским акцентом.
Я одними губами ответила: «Спасибо», взглянув на нее поверх монитора.
Если бы и я могла быть уверена в такой степени, как Габи… Главным образом в неотразимости собственной фигуры; по ее мнению, мне следовало полюбить свои пышные формы и расхаживать, гордо ими покачивая, в облегающих брючках «капри» и блузках, подобно Джине Лоллобриджиде или Джейн Мэнсфилд. В мыслях, если честно, я принимала ее предложение. На деле же все не осмеливалась.
Габи была в «Дин и Дэниелс» моей лучшей подругой. Нас роднила ненависть к Кэролайн и мечта обзавестись настоящей сумкой «Келли». Больше, наверное, ничего, но мы прекрасно ладили, несмотря на то, что Габи терпеть не может шикарных девиц (в офисе их работало множество) и тупых аристократишек (наши сотрудники были как раз такими). Я частенько задавалась вопросом: почему она прозябает в каком-то там «Дин и Дэниелс»? И всегда приходила к выводу: ей, видимо, доставляет удовольствие щеголять перед окружающими своими незаурядными способностями. В документах, которые Габи хранила в компьютере, мог разобраться без посторонней помощи, пожалуй, лишь взломщик кодов из Блетчли .
– Чудесное видение мира,– пробормотала я, машинально проверяя, не пришло ли мне электронное письмо от Орландо, любви всей моей жизни, то уходившей, то возвращавшейся.
Мы не виделись вот уже несколько месяцев, но я все надеялась, что он передумает. Почтовый ящик был пуст. В сердце опять кольнуло, но я быстро взяла себя в руки, боясь, что Габи своим орлиным взором подметит мою грусть. С моих губ незаметно слетел вздох.
