Правда ли, что во время одного из моих космических путешествий на одной из далеких, диких планет я выдал себя за бога огня? Нет, синьор журналист, не правда. Я не люблю обманывать людей, даже если речь идет об этих обезьянах с шестью конечностями. О моих исследованиях придумывают столько бредней. Я никогда не был приятелем Дона Паука по той простой причине, что никогда с ним не встречался, да и вообще вряд ли он существует. Я никогда не был Королем народа Кенгуру: кроме всего прочего, они бы этого никогда не потерпели, так как всегда были и остаются до сих пор стойкими республиканцами.
Вы хотели узнать об этом деле с огнем. Я удовлетворю ваше любопытство, но вы должны твердо мне обещать, что ничего не добавите от себя к моему рассказу, договорились?
Итак, в то время я был кем-то вроде смотрителя радиомаяка на астероиде Х.99, на этом скалистом шарике, на котором солнце вставало и заходило двадцать раз за двадцать четыре часа. Да, именно поэтому я известен как агент Х.99. От научного названия астероида. Как видите, ничего таинственного в этом нет. Как и в том, что я даже держал там свою козочку. Я очень люблю козье молоко, и тут уж ничего не поделаешь. Один раз в месяц мне вместе с необходимыми запасами присылали охапку свежей травы. До меня никто не соглашался жить отшельником на каком-то астероиде для обеспечения слаженной работы этого опорного пункта для Объединенной компании космических путешествий. Я поэтому мог, конечно, поставить свои условия. Но у меня было лишь одно: свежая трава для моей Ренаты.
Да, синьор, Ренаты — так зовут мою козочку. Вон она стоит забальзамированная посередине комнаты. Она и теперь разделяет мою компанию, теперь, когда я стар и больше не бываю на астероидах и планетах.
В тот раз я получил с Земли распоряжение отправиться на планету Миро, чтобы осмотреть какую-то автоматическую установку электромагнитного детектирования, которая была отправлена туда десять лет назад и начала барахлить. На Миро, как известно, обитали только обезьяны, однако они были отнюдь не миролюбивы и при этом страшно далеки от любой формы проявления человеческого разума. Но, как считали на Земле, для хорошо тренированного и должным образом вооруженного космического агента они не представляли ровно никакой опасности. Но я не имел при себе оружия, дорогие мои синьоры. Я имел при себе лишь Ренату для того, чтобы приготовить себе любимое блюдо из козьего молока.
Я проверяю свой маленький разведывательный звездолет, совершаю перелет, осматриваю устройство, находящееся в горах на берегу озерка с зеленоватой водой. Тем временем Рената обгладывает ветки и прыгает с места на место. Кажется, она вне себя от радости после стольких месяцев пребывания среди голых камней на Х.99. Она убегает от меня, но я не беспокоюсь. Но вот наступает время возвращения назад, а ее нигде нет. «Может, она зашла в тот лесок», — подумал я и отправился на поиски. Да разразит меня гром, я тут же увидел ее: неподалеку на лужайке она спокойно позволяет доить себя двум огромным обезьянам. Дюжина их сородичей наблюдает за ними. Заметив меня, они начинают суетиться, но не выказывают никаких признаков страха и, судя по всему, вовсе не намерены спасаться бегством.
А эти две особы как ни в чем не бывало пьют предназначенное для меня молоко! Такая картина настолько меня развлекает, что я даже не в силах дать волю своему гневу. Я отправляю в рот сигарету, достаю зажигалку и — чик! Да, это была зажигалка. Увидев язычок пламени, обезьяны, объятые невыразимым страхом, одна за другой повалились на землю. «Очевидно, — подумал я, — они приняли меня за бога огня». Но я тут же себя поправляю. Разве видел я когда-нибудь, чтобы обезьяны вели себя подобным образом? В их жестах поклонения уже явно просматривался переход от животного состояния к состоянию человеческому. Искорка разума уже загорелась в этих головах, которые ритмически раскачиваются из стороны в сторону, а из глоток между тем вырываются протяжные завывания, отдаленно напоминающие песню.
Я предаюсь долгим размышлениям о том, какое же сообщение обо всем увиденном я должен составить и отправить на Землю. Наконец, вспоминаю, что пора возвращаться, подзываю Ренату и направляюсь к своему звездолету. Обезьяны следуют за мной ползком, но не теряют меня из виду. И вот все они устраиваются на булыжниках на берегу озерка и сидят, нахохлившись, как колдуны. Да, синьоры, я, конечно, мог бы еще позабавиться, если бы захотел. Но мне пришла в голову другая мысль. Я беру два камня и начинаю сильно ударять ими один о другой. Ко мне подходит обезьяна, я вкладываю ей в руки камни и заставляю повторить свой жест.
Делаю это вместе со всеми обезьянами. «Работайте, работайте!» — громко требую я. «Бейте сильнее!» Они стараются изо всех сил, хотя и понятия не имеют, для чего это им нужно. То там, то здесь из камней вылетают искры. Испуганные обезьяны бросают камни на землю, но я снова вкладываю их им в руки и заставляю ударять ими друг о друга. Наконец, в самой глубине группы я замечаю одну маленькую обезьянку, которая, кажется, ухватила идею. Она ударяет камень о камень (кажется, мне повезло, они поняли мои жесты), высекает искру и замирает в полном изумлении и не испытывает при этом никакого страха. Смотрит на меня. «Браво! — подбадриваю я ее. — Вот ты и научилась!» Обезьяны уже не просто ударяют камень о камень, но ударяют их с целью высечь из них искру. Теперь они все понимают. Вначале это поняли их руки и передали соответствующий сигнал мозгу. А мозг воспринял идею. Обезьяны становятся на ноги и бурно выражают свой восторг. Одна из них выходит вперед, поворачивается к своим товарищам, выбивает из камней каскад ярких искр и испускает гордые, победные вопли. Она уже забыла про мою зажигалку, про бога огня, о поклонении огню, все то, что знала еще совсем недавно… Теперь она — изобретатель огня, понятно? «За работу! За работу!» — кричу я.
