Зыбучие пески. Книга 2 - [10]

— Смотрите. Вот он.

Действительно. Огонь на минуту вспыхивал и снова гас.

— Я пойду посмотрю, кто там, — сказала я.

Алиса, со страдальческими глазами, схватила меня за рукав:

— О нет, миссис Верлен, нет…

— Я уверена, кто-то зло шутит над нами. Ну, кто вызывается добровольцем со мной?

Алиса, с заметно побелевшим лицом, смотрела на Аллегру:

— Я непременно испугаюсь, — сказала она.

— Ну, значит, иду я, — ответила Аллегра.

— Ты будешь бояться до тех пор, пока мы не выясним, кто же это шутит шутки.

Я сама была встревожена, но направилась к дверям, стараясь не подавать виду. Неожиданно мне в голову пришла мысль, напугавшая меня. А что, если в этом доме существует что-то таинственное, о котором я не имела раньше ни малейшего представления? В эту минуту меня осенило что-то вроде предчувствия, как будто Рома сама предостерегала меня:

— Будь осторожна. Ты же знаешь, как ты импульсивна.

Нечто подобное она не однажды говорила мне, и сейчас ее голос отчетливо раздавался у меня в ушах.

Теперь у меня был друг, союзник. Может быть, прежде чем пытаться выяснить причину этого странного явления, следовало бы заручиться поддержкой Годфри Уилмота?

Одна из свечей неожиданно погасла, а следом за ней — сразу же другая; комната погрузилась в полумрак.

Алиса сказала нервно:

— Это знак, миссис Верлен. Это — предупреждение, если две свечи погасли вот так, подряд. Ведь нет даже ветерка.

— Значит, ты их задула.

— Нет, нет, миссис Верлен.

Я повернулась к Аллегре.

— Она тоже этого не делала, — заявила Алиса. — Они погасли сами. Знаете, в доме происходят странные вещи. И все из-за того, что случилось здесь много лет назад. Это было предостережение. Нам не следует идти в развалины. Если мы пойдем, случится что-то ужасное.

Когда она зажигала свечи, я заметила, как дрожали ее пальцы.

— Алиса, — заметила я, — воображение опять заводит тебя слишком далеко.

Она уныло кивнула.

— Ничего не могу с собой поделать, миссис Верлен. Я бы хотела, чтобы мысли не приходили ко мне, а они все равно приходят. Я начинаю представлять, что могло бы быть дальше, и иногда пугаюсь.

— Тебе следовало бы жить в каком-нибудь маленьком домике, где никогда ничего не происходит, — сказала Аллегра.

— Нет, нет. Я хочу жить здесь, и пусть меня иногда пугают.

Она повернулась к окну и замерла. Я подошла к ней.

Так мы и стояли рядом, глядя на рощу, но огонь больше не появился.

Свечи горели ровно, и Алиса с удовлетворением посмотрела на них.

— Вот видите, теперь они в порядке. Это было предупреждение. О миссис Верлен, пожалуйста, никогда не ходите в развалины одна в темень.

Я сказала:

— И все-таки я докопаюсь до причины этой глупой шутки.

Однако мне стало легче от того, что это не Аллегра. Потом я предположила, что просто какой-нибудь лакей мог звать на свидание свою служаночку.

Мы с Годфри встретились в домике недалеко от развалин. Интерес к археологии часто приводил его туда, и мы сделали этот домик местом наших свиданий.

Я сидела на ступеньках, а он — на столе, и мы говорили о Роме. Я рассказывала, как нравился ей этот домик, потому что находился рядом с раскопками, и как, оставаясь одна, я пыталась создать в нем уют.

— Нет, — говорила я, — конечно, готовить всякие разносолы было нельзя, но во дворе в небольшой пристройке Рома держала небольшую масляную печь. От нее шел ужасный запах, думаю, в основном из-за парафина, который она там хранила. Господи, как приятно свободно говорить о Роме!

— Что же могло произойти? — спросил он. — Давайте обдумаем все возможности и расследуем их, одну за другой.

— Именно этим я занимаюсь с тех пор, как узнала обо всем. Расследую и отбрасываю. Что это? — В комнате резко потемнело. И я и Годфри сидели спиной к окошку. Оно и так было настолько маленьким, что в комнате всегда царил полумрак, но в этот момент стало еще темнее.

— Кто-то был у окна, — прошептала я.

В мгновение ока мы оказались у двери, но никого не увидели.

— Эге, — сказал Годфри, — да вы по-настоящему испугались.

— Мне все время кажется, что за мной подглядывают, когда я не вижу.

— Ну, кто бы это ни был, он уже далеко.

Мы торопливо обошли вокруг дома, но не обнаружили никаких следов.

— Должно быть, просто облако закрыло солнце, — сказал Годфри.

Я взглянула на небо. На нем не было ни облачка.

— Никто не смог бы убежать так быстро, — продолжал он. — Просто исчезновение Ромы совершенно лишило вас присутствия духа, вот вы и пугаетесь всего так панически.

Я была готова признать это:

— Не успокоюсь и не приду в себя, пока не узнаю, где она.

Он кивнул.

— Давайте уйдем отсюда. Прогуляемся по окрестностям. Мы и там сможем поговорить.

И мы пошли, разговаривая на ходу; и только через некоторое время я спохватилась:

— Мы не посмотрели в пристройке, а там вполне мог кто-нибудь спрятаться.

— Если бы и заглянули, то нашли бы там скорее всего только вашу старую масляную печь.

— Но у меня такое странное чувство…

Я не закончила. Мне было ясно: он считает, что тень в окне мне померещилась.

Это случилось через несколько недель после того, как были получены тревожные вести. Мы с Годфри встретились в домике, поговорили немного и пошли прогуляться.

Годфри все больше склонялся к мысли, что причина исчезновения Ромы скрыта именно в этих местах. Ему доставляло удовольствие поминутно наклоняться и рассматривать ванны и мостовые в поисках, как он говорил, ключей к разгадке. Но я-то понимала, что ему просто интересно разглядывать их. Рассказала я ему и про огонь в часовне и подала идею, что Рома могла отправиться туда, чтобы исследовать это явление.