- Итак, Дьяков, что вы можете рассказать об обстоятельствах кражи на камвольном комбинате?
Ах, Бурцев, Бурцев, похитрей бы, не так лобово...
Дьяков развязно бросил ногу на ногу, закурил, пуская дым затейливыми кольцами.
- В жизни не был на этом комбинате и понятия не имею, где он находится.
- Отлично! - удовлетворенно потер руки Бурцев. - Охотно верю, что адреса ресторанов вы знаете лучше. Но на этом комбинате работает ваш приятель Лямин. Неужели вы никогда не дожидались его у проходной, скажем, в день получки?..
Дьяков спокойно пожимает плечами.
- Для встреч мы находили места потеплей и поуютней.
- Кафе "Пингвин", например. Но в субботу вы, кажется, сделали исключение? Где вы были в тот день с двадцати трех до двадцати четырех?
- Дома...
- Не лгите, Дьяков, там вас не было!
- А вы дослушайте! Я был дома у одной хорошей знакомой, провел у нее всю ночь...
Дьяков категорически отрицает свою причастность к краже. Лямин перебросил шерсть через забор? Ну и что же? А при чем тут он, Дьяков?
- Лямин-то что думал? Переброшу шерсть, потом перелезу сам, весь товар мой, и делиться ни с кем не надо. Перебросил, а тут идут мимо случайные прохожие. Видят - падает добро с неба, почему не воспользоваться. Подхватили - и драпака! Вот теперь их и ищите!
- Почему вы думаете, что прохожих было несколько? Вам что, известно, сколько шерсти похищено?
Валет закуривает, выигрывает время для ответа.
- Это я так, предположительно. Не такой человек Витька Лямин, чтоб мараться по мелочам.
- Красиво сочиняете, Дьяков, даже завидно.
Ухмыляется - нагло, глумливо: "Да, сочиняю, а вы попробуйте опровергнуть". И от этого у Бурцева начинает пульсировать жилка на шее, я вижу, как он накаляется.
- Больше вам нечего сказать нам, Дьяков? Учтите, таким упорным запирательством вы только усугубляете свою вину.
Валет молча покуривает.
Мне хочется хоть на минуту согнать с его лица выражение спокойного превосходства, кроме того, мне необходимо проследить за его реакцией, и я говорю:
- В субботу в двадцать три часа вы нанесли тяжкое ножевое ранение таксисту Михаилу Носкову. Сейчас он в больнице, и неизвестно, выживет ли...
Мои слова производят совершенно потрясающий эффект. Валет рвет на себе рубаху, скатывается на пол и, судорожно суча ногами, заходится в душераздирающем крике:
- А-а-а!.. Все, все на меня, вали, начальник! И собаку, и шерсть, и таксиста! Вали на Серого, Серый все свезет! Беру, все беру на себя, что было, чего не было! Сидеть так сидеть!
- Верить, дорогой, надо фактам, и только им. А факты у тебя, прямо скажем, скудны и недостоверны. - Начальник отделения угрозыска Бундулис помолчал, ожидая моих возражений. Не дождавшись, продолжал: - Без доказательной базы все ваши обвинения против Валета рассыплются на суде, как песочный замок. Я не только тебя имею в виду, это и к Бурцеву относится. Если он не найдет похищенную шерсть, Дьяков выскользнет у него меж пальцев - версия случайных прохожих придумана очень ловко. Но вернемся к ранению таксиста. В котором часу вышел Дьяков из дому?
- В пол-одиннадцатого. Хозяйка слышала, как хлопнула дверь.
- Время названо точно? Она что, смотрела на часы?
- Она смотрела по телевизору "Шире круг", и как раз в это время передача подошла к концу.
- А ты проверил? Вижу, что нет. Сколько раз тебе повторять: ничего на веру, ни одной малости. А тут такая деталь!..
Бундулис развернул телепрограмму, стал ее просматривать.
- Вот, полюбуйся - передача закончилась в двадцать два пятьдесят. Мог Валет за десять минут дойти до Гончарной?
- Сомнительно, - промямлил я, не зная, куда деть глаза.
- То-то! К бабке-свидетельнице у меня претензий нет, она могла добросовестно заблуждаться. Но с каких это пор мы стали на непроверенных показаниях бабок строить свои фантастические версии?
6
После начальственной встрепки Бундулиса я встретился с Сушко, коротко доложил ей о последних событиях, стараясь повыгоднее осветить свою роль в задержании Дьякова. В продолжение моего рассказа Галина Васильевна прилежно рисовала на чистом листе бумаги большие и малые треугольники. Нарисует, заштрихует, опять нарисует... Когда я кончил, она смяла листок и швырнула его в корзину.
- Все это прекрасно, Дмитрий Дмитриевич, но общий итог неутешителен: виновный не найден.
- Темно, Галина Васильевна! Случайная уличная стычка, очевидцев практически нет...
- Неправда! - Сушко пристукнула по столу маленькой крепкой ладошкой. - Есть свидетель, и главный притом, но его надо отыскать. Я говорю о девушке, за которую вступился таксист. Она не могла уйти далеко от места происшествия, все произошло в считанные мгновения, и поэтому должна если не знать, то хотя бы догадываться о несомненной связи между ссорой и последовавшим за ней преступлением!
- Пост хок - эрго проптор хок? - блеснул я эрудицией.
Сушко вскинула на меня длинные пушистые ресницы,
- Ого! Вы знакомы с латынью?
Я оскорбленио промолчал.
- Да, Дмитрий Дмитриевич, "после этого - значит поэтому". Хрестоматийный пример логической ошибки! Но в данном случае все было именно так: преступление последовало за ссорой... Ищите девчонку, она выведет вас на преступника!
