Звёзды в ладонях - [43]

Агаттияр вздохнул:

— В том-то и дело, моя дорогая. В этом вся наша беда. По моему мнению, люди чересчур рано вышли в космос, прихватив с собой многие пережитки средневековья. Ну а о других расах и вовсе говорить не приходится. Именно в этом я вижу самую большую ошибку и самое тяжкое преступление человечества. Мы совершили насилие над естественным ходом истории и теперь расплачиваемся за это. Например, тех же пятидесятников мы одним махом пересадили с примитивных паровозов на скачковые корабли, альвов буквально за уши вытащили к звёздам из их бронзового века, а габбары в момент обнаружения их планеты и вовсе жили в пещерах. Около шестнадцати столетий назад на Земле было двое умных людей, писателей, которые в своих книгах предложили идею так называемого «прогрессорства» — внедрение в отсталую культуру с целью ускорения её развития. К сожалению, наши предки, осваивая Галактику и открывая населённые планеты, не захотели воспользоваться этим рецептом — и в результате мы имеем то, что имеем.

Агаттияр умолк, подошёл к распростёртому на полу Арчибальду Ортеге и присел перед ним на корточки. Его взгляд лучился теплотой и отцовской нежностью.

— Нет, мистер Матусевич, — убеждённо произнёс он. — Нет и ещё раз нет! Арчи не может быть предателем. Это исключено. А подозревать гуру… в смысле, господина Шанкара, и вовсе полнейший бред.

— Относительно него я с вами согласен, — кивнул я. — И, пожалуй, я погорячился, требуя его изоляции. Будь он предателем, никакого подполья на Махаварше уже не существовало бы, к тому же у него была масса возможностей сдать нас чужакам. Но, надеюсь, господин Шанкар всё поймёт и не будет держать на меня зла. Но что касается вашего ученика, мистера Ортеги… — Тут я замялся. — В общем, они с Ахмадом оказались в одинаковом положении. Обоих увели в Катакомбы без всяких объяснений, потом, всё так же без объяснений, доставили к океаническому терминалу, и только там они узнали о наших планах. Ни у того, ни у другого не было возможности связаться со своими хозяевами и доложить о происходящем.

— Нет! — упрямо стоял на своём Агаттияр. — Арчи не способен на предательство. Я хорошо его знаю и полностью уверен в нём.

— Точно также я был уверен в Ахмаде, — возразил я. — Он был моим лучшим другом, и я даже подумать не мог…

Профессор перебил меня своим презрительным фырканьем:

— Так вы же вообще ни о чём не думали! Да, вы мечтали о космосе, грезили звёздами, баловались в виртуальностях, играя роль звёздного капитана, однако при всём том вы закрывали глаза на реальность и в вашем иллюзорном мирке не было места ни чужакам, ни подполью, ни «искупленцам». А я всегда держал это в уме. И Арчи, повторяю, для меня как сын. Я всегда хотел, чтобы он стал моим настоящим сыном — в смысле, зятем. Но Рита, к сожалению, предпочитала общество Махдева.

При этих словах отца на лице Риты появилось такое выражение, словно её сейчас стошнит.

— Никого я не предпочитала! — категорически заявила она. — Просто Махдев всегда был со мной предельно корректен, вёл себя как истинный джентльмен и никогда не позволял себе… короче, не позволял ничего. А Арчибальд, едва мы оставались наедине, всё норовил распустить руки.

— Ну ладно, — деликатно прокашлявшись, сказал я. — Думаю, нам следует посоветоваться с господином Шанкаром. Пора уже выпустить его из-под ареста и принести ему извинения.

3

В конечном итоге извиняться мне не пришлось. Агаттияр, который ходил вызволять своего гуру из заточения, на обратном пути поведал ему обо всём случившемся, и Шанкар не только признал мои действия оправданными, но и полностью одобрил их. Он даже слегка пожурил меня, что я так быстро освободил его из-под ареста — дескать, мне следовало ещё немного подумать и взвесить дополнительные аргументы «за» и «против» его возможного предательства. Впрочем, последнее было сказано скорее в шутку, нежели всерьёз, — просто для того, чтобы слегка разрядить обстановку.

Также Шанкар согласился с версией Агаттияра о принадлежности Ахмада к «искупленцам» и высказался за его скорейший допрос с целью выяснения, насколько глубоко он проник в тайны подполья.

— Всё-таки зря, — мрачно подытожил старик, — мы отказались от прежней практики, когда каждый кандидат в члены Сопротивления должен был собственноручно убить одного пятидесятника или, хотя бы, «искупленца». Порой я задумываюсь над тем, сколько предателей в наших рядах, и мне становится страшно. К счастью, ещё ни одному из них не удалось проникнуть в руководство и подорвать организацию изнутри… — Шанкар повернулся к Рите: — Я думаю, мисс, что в лазарете военного корабля найдутся соответствующие средства для «развязывания языка». Прежде всего, я имею в виду производные пентотала, атропина и скополамина, а также нейрошунты и ментоскоп. Сходите, пожалуйста, поищите их. А вы, капитан Матусевич, дайте ей соответствующий допуск.

Судовой врач — не второй пилот, поэтому процедура введения Риты в её должность не заняла много времени. Когда девушка, уже в качестве полноправного начальника медсанчасти покинула рубку, чтобы выполнить распоряжение Шанкара, Агаттияр, нервно покусывая губы, обратился к своему учителю: