Звёзды Сибири - [26]

Славной и милой сестре Паше.

О! Как я ждал с тобою встречи.

О! Как желал я видеться с тобой.

Как жаждал слышать твои речи,

И в пеньи голос милый твой!

И вот услышано желанье:

Ты здесь! Ты также весела,

И как небесное созданье

С собою радость, счастье принесла.

Господь тебя вознаграждает,

И в дар любовь Свою дает,

К нам, заключённым посылает,

И к обездоленным зовёт.

И ты иди и пой им песни,

Пой про любовь, что даровал Христос,

Скажи им, чтоб не унывали,

И чтоб не лили жгучих слёз.

И чтобы бодро, с упованьем

Смотрели в будущую даль, —

Ведь Он в Своём обетованьи

Заменит радостью печаль!

Жизнь Паши была наполнена сплошным трудом. Не было ни одной свободной минуты. Иногда она задерживалась с письмом Володе. Тогда он, исполненный беспокойства, писал ей:

«Добрый день, Паша! Почему долго не слышно тебя? В чём дело? Что с тобой? Сообщи! Не забывай, что без предупреждения твоё молчание беспокоит меня. Я доверяю тебе во всём. Если есть какая причина, то сообщи немедленно. На твоё последнее письмо я ответил сразу же. Вторая неделя, как нет ответа на это письмо. Почему? Какая-то грусть сегодня охватила меня. До свидания! Твой Володя».

Получив в ответ бодрое радостное письмо с подробным описанием своих бесконечных дел, Володя оживлялся и писал ей: «На океане жизни, когда мы ещё не знали друг друга, волны носили нас с тобой, тешась нами и играя. Сама жизнь, как заботливая мать, приучила нас ко всему, возводя нас до возможного совершенства. А судьба уже решила вопрос нашего счастья и волею Бога волны жизни соединили и сплели наши мысли и чувства для определённой цели. Несмотря на обстановку и условия жизни решённое судьбой время наше уже сбылось. Если бы не было несчастий, в это время мы должны были уже знать друг друга, но всё же должно было бы сбыться так, как начертано Богом и будет! Я знаю тебя всю. Мне кажется, я понял все глубины души, но только понял, а не постиг всей широты твоей покорности и добродушия и я говорю: «Господи! Разве я могу постичь Тебя в Твоих делах? Как верю Богу, так и тебе, что всё сохранится и сбудется в своё время, и мы сольёмся навеки непотухающим огнём любви. Крепко целую тебя, милая Паша. Я люблю тебя до смерти и знаю, что не будет такого часа, когда я не вспомню тебя, и грусть по тебе не покинет меня, которой грусти я готов отдать моё сердце и душу».

Глава 30

«Будут двое одна плоть»

Еф. 5:31.

Володя хорошо работал, его всячески премировали и однажды объявили, что он будет расконвоирован, то есть по делам работы он может ходить в Мариинск, бывать вне лагеря. Для него это было целым праздником. Теперь они смогут стать с Пашей одно, получив благословение Божие. Среди находящихся там узников был тоже брат пресвитер, сибиряк, который давно хорошо знал и Володю и Пашу. Он имел тоже свободный выход в Мариинск.

— Брат дорогой, вы нас повенчаете? Ведь это будет такое счастье!

Старик задумчиво качал головой и говорил: «Как же это так я смогу без общины, без хора... Так где же это?»

— Очень просто, — говорил возбуждённо и радостно Володя. — Мы зайдём к брату, что живёт в Мариинске, у него никого нет. Это дело одного часа. Я только Паше напишу, она сразу приедет. Момент благоприятный.

— Ну как же, брат, — сказал пресвитер, — она вольная, ты — заключённый, в ЗАГСе вас регистрировать-то не будут.

— Да вот как — освобожусь, так нас зарегистрируют, — сказал Володя. — А теперь нам важно только благословение Божие.

— Ну что же, — сказал старичок. — Да будет воля Божия. И ты, и она — хорошие наши, и вы достойны друг друга.

Володя написал Паше о своей радости и возможности теперь вступить в брак. Просил не замедлить приехать. Получив его письмо, Паша тут же собралась. Никогда у неё не было мысли о приданом, и оно не существовало, не было у неё и мысли о венчальном платье, да его и не было. И теперь, собираясь на свою свадьбу, она осмотрела свои платья. Все они были уже поношены, очень простенькие и ничего подходящего для одеяния невесты не было. Но это нисколько не смутило её. Она выбрала светлую полосатую кофточку, чёрную юбочку. Они были чисты и вполне прилично сидели на ней. А об убранстве своей головы или ног она и не думала.

По приезду Паши, Володя, несмотря на заключение, радовался как все женихи. Он побывал в парикмахерской, тщательно побрился, подстригся, освежился. Привёл в порядок свой костюм, тщательно проверил перед зеркалом, как сидит галстук. Наконец, настал долгожданный час! В простой комнате деревянного бедного дома без всякого убранства совершалась их свадьба.

Их было трое: брат-пресвитер, Володя и Паша. После молитвы, произнесённой старцем, они тихо спели: «Господь пребудь Ты с нами, И нас веди всегда, Премудрыми путями К источнику добра».

Они сели на табуретки, стульев здесь не было, перед столом, за которым стоял пресвитер, раскрыв Библию.

— Я вам прочту, — начал он, — а спеть-то не смогу, я не певец. Эх, Володя, Пашенька! Сколько вы пели брачных гимнов на свадьбах, а вам-то и спеть некому. — На глазах старика появились слёзы.

— Эх вы, горестные мои, — и он заплакал. Невольно и у Паши и у Володи навернулись слёзы. Это была свадьба в слезах. Он прочёл им чудное место из послания к Ефесянам 5 глава 22-33 стихи. Тихим слабым старческим голосом он наставлял Пашу и Володю. Глубокая любовь и желание великого Божьего благословения слышались в голосе старца. Преклонив колени, со слезами он молился о них, умоляя, чтобы Сам Иисус Своими пронзёнными руками благословил их на начало новой жизни. Горячо молился Володя, вновь и вновь предавая путь своей жизни и путь своей спутницы в руки Спасителя. От всей души просила Паша Господа помочь ей быть верной спутницей этого брата, дарованного ей, с которым она готова была разделить все тяжести его невзгод. Ни свадебного обеда, ни торжественных пожеланий, ни подарков, ничего не было. Был только мир, глубокий мир в душе и твёрдая уверенность, что их семейный союз — воля Божия.