Звезды без пощады - [41]

— Нет, — Лугин отвернулся, теряя интерес к теме. О ноже он не вспомнил или предпочел умолчать.

— И мы свое сложили у входа. Остался пистолет. Еще у меня три бойца, — он указал на ребят в камуфляже, перекидывавшихся в картишки под фиолетовым световым пятном.

— Майор, пожалуйста, оставьте его в покое. Ему больно, — вмешалась Хитрова.

— Понимаю, — Гармаш тряхнул головой и встал. — Скорейшего выздоровления, товарищ мичман.

«Не пошел бы ты козе в трещину, — просквозило в голове Сергея». Он отодвинулся и прижался спиной к стене. Поверхность была мягкой, что-то вроде застывшей наплывами монтажной пены. Вот только холодной.

— У вас с собой вообще нет вещей? — негромко спросила Хитрова.

— Штаны, рубашка. Сгорело остальное в машине, — Лугин поморщился: боль не собиралась отступать. За сутки с ней можно свыкнуться, но у него свыкнуться не получалось. Ее только заглушала другая боль: за убитого Дениску. И еще холод. Или все это накладывалось одно на другое, умножалось.

— Молодой человек, так не пойдет, — вмешался профессор, сидевший напротив них на почкообразном выступе стены, покрытом бурыми пятнами то ли моха, то ли какой-то диковиной плесени. — Могу дать свой свитер. Мы с Леночкой в Сибирь-то студеную ехали, набрали много теплого из одежды.

— Дам вам плед, — предложила Света Лугину. — От свитера тоже не отказывайтесь. Но пока не представляю, как вы его натянете на свой ужасный ожог, — она полезла в сумку. Ирина помогла ей вытащить шерстяной, бардовый в черную клетку плед.

— И продуктов в дорогу у вас нет. Поделимся. Кстати, кафравцы обещали кормить. Я интересовалась при входе, — Хитров встала и развернула свое клетчатое одеяло, придерживая середину подбородком.

— Кормить, пожалуйста, — отозвался Владимир Ефимович. — Я с дочкой здесь с первого дня. Едва посадку разрешили, сразу вошли. Кое-что уже разведали. Кормить они собираются так: кушайте, что сами соберете.

— Как это? — Красина откинула волосы с лица и нахмурилась. У Светки лежали в сумке консервы, галеты, колбаса со всякой всячиной, но их бы не хватило на неделю, если экономить.

Гармаш и солдаты, тоже пришли во внимание, притихли и повернулись к Чудову.

— А вот так, голубушка. Так, — профессор сел поудобнее, скрестил руки на груди. — Вообще, насчет нашего странного звездолета у меня имеются некоторые домыслы. Но сначала к вопросу о еде. Туда дальше есть зоны, где вода течет со стеночек — я назвал их «дикими биотронами». Там и предстоит нам собирать пищу. Биомассу классифицировать мне не удалось даже приблизительно — оно и понятно, чужая органика. Но, почти все, что растет там, пригодно нам в пищу. Я уже пробовал для эксперимента на собственном желудке.

— Просто так взяли и рискнули? — так и не устроив плед на Лугине, Хитрова повернулась с изумленной улыбкой.

— Не я первый. Кафравцы говорили кому-то о безопасности этих, позвольте назвать, продуктов, и нашлись смельчаки, что пробовали. Потом я. Ну а что делать прикажете, если лететь далеко — никаких принесенных запасов не хватит? Есть-то что-то надо. Выход один: внеземное кушать. Противно, но усвояемо. Не следует только брать розовые шарики с черными прожилками, пока они полностью не позеленеют, и те, что вроде морковинок с желтым крапом — по крайней мере, так сказали кафравцы или какая-то обслуживающая машина за стеной.

— Отличненько, — воскликнул майор. — Для нас продукты как раз были главной проблемой. Скажите, а как здесь дела с туалетом?

— Тоже сложно, — не сразу отозвался профессор. — В тех же темных биотронах есть места, где вода течет по желобу и прямо в пол, в дыру — что-то вроде исчезающих ручейков с водоворотами. Туда народ и ходит, кто как приловчиться. Не удобно, конечно, не по-людски, но что прикажете делать?

— Ничего, ручейки вместо туалетов нам тоже сойдут. В армии похуже бывает, — заключил Гармаш и потрясающим стены голосом обратился к солдатам: — Верно, бойцы?

— Так точно, товарищ майор! — отозвались они нестройным хором.

А прыщавый, которого, вроде, называли Артехой, буркнул:

— Нам похрену где срать.

— Далеко эти биотроны? — Лугин, наконец, укутался пледом, так чтобы ткань не касалась обожженного плеча, но вполне согревала озябший торс. — Хотел бы посмотреть, заодно набрать воды. Кстати, нет ни у кого пустой пластиковой бутылки?

— Скоро освободиться, я вам отдам, — пообещала до сих пор тихая Лена Чудова.

— Там, — Владимир Ефимович махнул рукой по проходу, указывая на направление к биотронам. — А вы уже никак собрались идти?

— Развеюсь немного. Попробую чужеродную пищу, — помимо всех неприятностей Сергей, чувствовал, что от голода у него кто-то непоседливый скребется в желудке.

— Если хотите есть, мы поделимся, — сказала Хитрова.

— Все-таки схожу. Не одолжите? — он указал пальцем на полиэтиленовый пакет.

— А я с вами пойду, — решила Светлана. — Еще влезете в какую-нибудь аварию с пожаром, — она взяла пакет и подняла наполовину опустевшую бутылку минералки: — Люди, пить кто будет?

— Особо вас предупреждаю: далеко не заходите. Там совсем не сложно заблудиться. Там такие лабиринты, что я не рискнул особо разгуливать! — наставил Владимир Ефимович, и с удовольствием налил себе в кружечку шипящей газом «Славяновской», которую жертвовала Хитрова.