Звездоплаватели - [9]
Это кресло, составлявшее с пультом одно целое могло вместе с ним вращаться во всех направлениях, в зависимости от положения корабля. Оно было нужно только при старте и будет нужно при полётах над планетами. В пути, когда внутри звездолёта исчезнет тяжесть, надобность в нём, конечно, отпадёт.
Я посмотрел на свои часы. Было без двух минут десять.
Трудно описать, что я чувствовал в эти мгновения. Это было уже не волнение, а что-то гораздо более сильное, почти мучительное…
Осталось полторы минуты… Одна минута…
Я мельком взглянул на лежавших рядом товарищей. У Белопольского глаза были закрыты и лицо спокойно. Пайчадзе, приподняв руку, смотрел на часы. Я вспомнил, что он второй раз готовится покинуть Землю. А Камов? Он испытывает это уже в третий раз.
Тридцать секунд… Двадцать… Десять…
Камов повернул одну из рукояток на пульте, потом другую.
Сквозь шлем, плотно закрывший уши, послышался нарастающий гул. Он становился всё громче. Я почувствовал содрогание корпуса корабля…
Потом какая-то мягкая сила прижала меня к полу. Рука с часами невольно опустилась. Я сделал усилие, чтобы опять поднять её. Рука была заметно тяжелее обычного. Одна минута одиннадцатого.
Значит, мы уже летим.
Гул больше не увеличивался, но он был так силён, что я понял — без надетого на меня специально устроенного шлема невозможно было бы переносить его.
Корабль летел всё быстрее и быстрее, каждую секунду увеличивая скорость на двадцать метров.
Я жалел, что не смог заснять на плёнку удалявшуюся Землю. Это были бы исключительно эффектные кадры. Даже автоматические киноаппараты, вмонтированные в стенки корабля, Камов не разрешил мне использовать. Их объективы были закрыты снаружи металлическими крышками.
Лежать было невыносимо: мне хотелось скорее увидеть всё, что нас окружает. Я завидовал Камову, имевшему возможность пользоваться для этого двумя перископами, окуляры которых находились перед ним на пульте. Время от времени он смотрел в них, контролируя полёт корабля.
«Сколько времени надо, чтобы миновать атмосферу, — подумал я, — если считать, что она тянется на тысячу километров? В первую секунду корабль пролетел двадцать метров, во вторую — сорок и так далее. Значит, мы миновали её немного более чем через пять минут после старта».
Производя это вычисление в уме, я обратил внимание что, несмотря на увеличенную вдвое силу тяжести, мозг работает совершенно нормально. Чтобы как-то сократить время вынужденного безделья, я стал вычислять на каком расстоянии мы будем находиться от Земли когда работа двигателей прекратится. Я помнил, что они должны работать двадцать три минуты сорок шесть секунд. Решить эту задачу в уме, я не смог. Достав за записную книжку, я стал производить вычисление на бумаге. Белопольский неодобрительно посмотрел на меня. Я написал на листке: «Сколько километров мы пролетим с работающими двигателями?» — и протянул ему книжку и карандаш. Он подумал с минуту и, написал ответ, передал мне. Я прочёл: «20320,5 км. Лежите спокойно!»
Время шло. С момента старта прошло уже около пятнадцати минут. Мы находились далеко за пределами атмосферы и летели в пустом пространстве. Мной овладело лихорадочное нетерпение. Лежать становилось всё тягостнее. Чудовищный гул наших атомно-реактивных двигателей действовал на нервы и вызывал мучительное желание, чтобы он прекратился хотя бы на минуту. Внутри корабля, сквозь шлем, он был невыносимо громок. Что же творится там, у кормы корабля? Какое это, вероятно, потрясающее зрелище! Исполинская ракета с длинным огненным хвостом за кормой, с непостижимой быстротой несущаяся в чёрной пустоте.
Я завидовал полному спокойствию, с которым Белопольский терпеливо ждал конца этой пытки. Пайчадзе, более нервный, часто смотрел на часы.
Примерно через двадцать минут после начала полёта Камов неожиданно для меня встал и подошёл к одному из окон. Он двигался, по-видимому, легко. Немного сдвинув плиту, закрывавшую окно, он посмотрел в узкую щель. Я бы дорого дал, чтобы быть на его месте.
Последние минуты тянулись невероятно медленно. Стрелки часов как будто остановились совсем.
Осталось три минуты… потом две…
Скорость нашего корабля приближалась к чудовищной цифре — двадцать восемь с половиной километров в секунду. Когда двигатели замолкнут, мы будем лететь с этой скоростью семьдесят четыре дня, пока не достигнем Венеры.
Когда осталась одна минута, я закрыл глаза и приготовился к той огромной перемене, которая должна была произойти: от удвоенной тяжести к полной невесомости. Я знал, что шевелиться надо будет очень осторожно, пока организм не приспособится.
Внезапно что-то случилось. В ушах стоял прежний гул, но я всем телом почувствовал перемену. Появилось лёгкое головокружение и почти тотчас же прошло.
Тюфяк, на котором я лежал, стал вдруг неощутимо мягок. Я почувствовал себя так, как будто лежал на поверхности воды. Гул быстро стихал, и я понял, что он только у меня в ушах. Кругом была тишина. Двигатели Прекратили работу.
Открыв глаза, я увидел Камова, который стоял у пульта.
Стоял… но его ноги не касались пола. Он неподвижно висел в воздухе без всякой опоры.
Научно-фантастический роман «Каллисто» посвящен вопросу о возможности разумной жизни на других мирах вселенной.Однажды, ранним июльским утром, профессор Куприянов заметил в небе золотистую точку. Его сосед по даче — астроном Штерн — отверг предположения о возможности считать эту точку звездой, или планетой. Через несколько часов человечество было потрясено сообщением о небывалом событии: к Земле приближался неведомый межзвездный корабль.Огромный белый шар опустился на территории Курской области. Весь мир ждал, кто же выйдет из звездолета.
Георгий Сергеевич Мартынов (1906–1983) — один из виднейших представителей отечественной фантастики “классического советского периода”. Возможно, теперь произведения Мартынова и кажутся слегка наивными, но…Первая книга Г.С.Мартынова — “220 дней на звездолете” — была опубликована в 1955 г. Всего лишь два года отделяли мир от начала космической эры — запуска первого спутника Земли. Романтика межпланетных путешествий уже будоражила воображение сотен тысяч читателей, воспринимавших роман Мартынова даже не как фантастику, но — как своеобразную “хронику будущего”…За ним последовали “Сестра Земли”, “Наследство фаэтонцев”, “Каллисто”…Однако Мартынов писал фантастику не только “космическую”, но и — ИНУЮ.Перед вами — два его романа о путешествиях во времени.В далеком будущем просыпается герой “Гостя из бездны”, в далекое прошлое отправляется герой “Спирали времени”.
При странных и загадочных обстоятельствах появилась на Земле космическая гостья Гианэя, обитательница иной, неведомой планеты.Люди коммунистического общества приняли ее как друга, но поведение Гианэи долгое время оставалось непонятным и даже враждебным. Гостью окружала тайна.О том, как раскрылась эта тайна, как Гианэя изменила свое отношение к людям Земли, о силе гуманизма и могуществе разума рассказывает фантастический роман Георгия Мартынова, во втором издании значительно переработанный и дополненный автором.
Случайно в руки ученых попадает древняя рукопись, в которой говорится о странных «голубых» людях, появившихся на Земле много столетий назад. Вскоре ученые находят камеру, явно неземного происхождения, из неизвестного на Земле металла, в которой, как предполагают, находятся либо документы, оставленные пришельцами либо сами пришельцы, «путешествующие» по времени. Разгадке тайны пришельцев, установлению контакта с разумными обитателями других планет и посвящен роман Георгия Мартынова.
Любуясь звездным небом,мы стараемся угадать,- возможна ли где-нибудь в глубинах космоса разумная жизнь? Может быть,в этот же миг кто-то на неведомой планете тоже всматривается в мерцание созвездий?…В один прекрасный летний день люди были потрясены небывалым в истории Земли событием: к Земле приближался белый шар- космический корабль из глубины Вселенной…Читая роман Г.Мартынова «Каллисто»,читатели на крыльях мечты совершают многолетний рейс к звезде Сириус на планетус Каллисто, где встретятся с ее обитателями, построившими коммунистическое общество.В этом издании объединены романы «Каллисто» и «Каллистяне», ранее выходившие в Детгизе отдельными книгами.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
На неисследованной планете происходит контакт разведчики с Земли с разумными обитателями планеты, чья концепция жизни является совершенно отличной от земной.
Муха-мутант откладывает личинки в кровь людей, отчего они умирают спустя две-три недели. Симптомы заболевания похожи на обычный грипп. Врач Ткачинский выявил подлинную причину заболевания. На основе околоплодной жидкости мухи было создано новое высокоэффективное лекарство. Но жизнь не всегда справедлива…
Брайтона Мэйна обвиняют в убийстве. Все факты против него. Брайтон же утверждает, что он невиновен — но что значат его слова для присяжных? Остается только одна надежда — на новое чудо техники, машину ЭС — электронного судью.
Биолог, медик, поэт из XIX столетия, предсказавший синтез клетки и восстановление личности, попал в XXI век. Его тело воссоздали по клеткам организма, а структуру мозга, т. е. основную специфику личности — по его делам, трудам, списку проведённых опытов и сделанным из них выводам.
«Каббала» и дешифрование Библии с помощью последовательности букв и цифр. Дешифровка книги книг позволит прочесть прошлое и будущее // Зеркало недели (Киев), 1996, 26 января-2 февраля (№4) – с.
Азами называют измерительные приборы, анализаторы запахов. Они довольно точны и применяются в запахолокации. Ученые решили усовершенствовать эти приборы, чтобы они регистрировали любые колебания молекул и различали ультразапахи. Как этого достичь? Ведь у любого прибора есть предел сложности, и азы подошли к нему вплотную.
Весьма интересно узнать представления «догагаринской» эры о космических полётах. Современному читателю описание покажется несколько наивным: самостоятельно построенный в мастерской конструктора Камова звездолет управляется вручную, спокойно влетает в атмосферы Венеры и Марса, которые отличаются от земного воздуха только температурой и давлением. Как и в «Каллисто», затрагивается тема противостояния «наших» и «буржуев». Правда, последние представлены несколько гротескно...Рисунки: В. Тамби и Н. Петровой.
Запуск советских искусственных спутников Земли показал, что космические полёты — дело ближайшего будущего. Поэтому так велик сейчас интерес ко всему, что связано со звездоплаванием, будь то научный трактат или фантастический роман.Автор далёк от мысли, что его повесть даст действительную картину близких уже космических путешествий. Такую картину никто дать не может.Жизнь всегда отлична от вымысла.