Звездолет возвращается на Землю (сборник) - [4]

Лина Одена, пользуясь правом командира, приказала подругам покинуть «Ласточку» на автоматической ракете, а сама повела корабль навстречу опасности. Потом… Потом, развив предельную скорость, бросила «Ласточку» на «Черную комету» и взорвала корабль… Истребительные ракеты довершили начатое ею дело.

Тогда-то появилась мысль о запуске постоянных дальних спутников. Мало ли какие сюрпризы таит космос, да и развитие космонавтики требовало надежных маяков на межпланетных трассах.

Мара уже не слушала Гордеева. Все это она знала. Перед глазами встала гибнущая в жарком пламени чудовищного взрыва «Ласточка», брызги металла, разметанное в стороны что-то темное, бесформенное, и сквозь все это — внимательное строгое лицо девушки. Мара хорошо помнила портрет на столе ученого… Как он может спокойно говорить о «Лайках», об этих исполнительных, но бездушных автоматах? Они исправно фиксируют все, что видят и слышат в мире звезд, но что они могут рассказать о человеке?.. Что? Вот перед нею их экраны.

Мара подняла голову и почувствовала, что ей не хватает воздуха: на экранах первого и третьего спутника в странном хороводе сплетались и плыли мутные оранжевые волны…

Послание из прошлого

Совет заседал в кабинете информации. Уже это было необычным. Досадуя, что опоздал, и стараясь не шуметь, Олег пробрался к свободному месту и осмотрелся.

Ничего похожего на официальное заседание. Но присутствуют почти все члены Совета — все, кто к этому времени находился на Земле.

За длинным узким столом для подбора таблиц сидели Азаров и главный астронавигатор Торнау. Оба крупные, кряжистые. По сравнению с ними склонившийся над столом всегда задумчивый и рассеянный астрофизик Чандр Камачо казался мальчишкой. Здесь же и Жеррар. Напротив экранов в креслах — худой маленький астрохимик Чепик и женщины: Эллен Суперина, не по годам стройная, с гордой осанкой и буйными рыжеватыми волосами — геолог, звездный штурман и врач и, совсем юная, тоненькая, с чуть вздернутым носиком умница Ольга Доценко — конструктор, самый молодой член Совета.

Чуть в стороне поблескивали очки Орликова — молодого, но уже лысеющего руководителя геокосмического отдела. Энергетик академик Бирзин, грузный, с остренькой бородкой, сидел рядом со смуглым худощавым и застенчивым Морисом Дембе — чародеем радиоэлектроники.

Председатель Совета Жубин, коренастый, подвижный, чуть склонив набок голову, сидел за столиком заведующего лаборатории, а сам Гасанов, невысокий, черноволосый, стоял с Гордеевым возле пульта оператора.

В небольшом зале была удивительная тишина. Все внимательно всматривались в овалы экранов сопоставления. На обоих трепетали и извивались цветные волны. Они отличались только по яркости.

Олег наклонился к соседу — молодому биологу Томпсону, недавно появившемуся в институте. Тот пожал плечами:

— Похоже, предстоит веселенькое дело. Какая-то новая «Черная комета».

Олег оторопело посмотрел на Томпсона.

— А что?.. — забеспокоился биолог.

Экраны погасли. Жубин повернулся к присутствующим, привычным жестом поправил на переносице очки.

— Прошу…

— Цэ дило, как говорили в древности, трэба розжуваты. «Черная», «Зеленая» — неважно. Но что это вообще? — пробасил Гасанов. — Хотя «радиопочерки» «Черной кометы» и новой незнакомки очень схожи, но этого мало. Очень мало. Считаю: всю телеметрию — на уточнение природы этого явления. Тревогу поднимать пока нет оснований.

Один за другим высказывались члены Совета. Так или иначе, с мнением Гасанова согласились все. Упорно молчал один Гордеев. Это было странным и непонятным для Олега. Георгий Павлович для него — больше, чем учитель и руководитель, он — второй отец. И Олегу казалось, что он всегда хорошо понимал Гордеева. Но сейчас он терялся. Это так не похоже на старика: что-что, а равнодушие — не гордеевский стиль…

Жубин, многие годы летавший вместе с Гордеевым, лучше понимал своего заместителя.

— Тревоги поднимать не будем, — говорил он, — но готовиться ко всяким неожиданностям обязаны. Так, Георгий?

Но и теперь Гордеев промолчал. Жубин бросил на него через стекла очков косой взгляд и предложил:

— Единая программа изучения «гостьи» вступает в действие через пятнадцать минут. Уважаемый руководитель внешнего отдела пока воздерживается от высказывания своего мнения. Наверно, у него есть веские причины. Начнем!

Все поднялись.

Разговора не получилось. Георгий Павлович шагал размашисто, стремительно, теребил бородку и молчал. Его хмурое лицо не располагало к разговору. У дверей кабинета Гордеев резко остановился. На миг в его глазах сверкнули лукавые искорки. Только на миг.

— Вот что, рыболов. «Гости из космоса» любят шутить с радиоволнами. Добейся, чтобы к 23 часам радиометристы просеяли, профильтровали, короче, привели все поступившие сигналы в первозданный вид. И пусть не тянут. Смогли же тогда, через два месяца, разобрать, что вся эта цветная муть, которую посылала нам «Черная комета», не что иное, как исковерканное эхо передач памирского радиоцентра. При теперешней технике на дешифровку и шести часов достаточно. И еще… — Гордеев внимательно взглянул на Олега, — просмотри записи «Ласточки». Подлинники. А меня нет и не будет. Всего хорошего! — Старый ученый довольно энергично захлопнул дверь кабинета, но тотчас же приоткрыл ее.