Звездный Тарзан - [44]

— Обычный радиообмен, сэр, — сказал капитан, — да вот это.

Офицер взял со стола металлическую коробочку.

— Ее доставил курьер из Исселианского посольства вчера вечером сразу после вашего ухода.

— Исселианского посольства? — Лухан удивленно поднял брови и улыбнулся в усы, взяв в руки коробочку.

— Что это, взрывное устройство?

— Нет, сэр, — серьезно ответил Хирон. — Хобарт уже просканировал содержимое. Оно не представляет опасности для жизни.

— Спасибо, — усмехнулся Лухан.

Он вошел в кабинет, взмахом руки включил сенсорное освещение и, поставив кружку на стол, покрутил коробочку в руках. На ней было написано: «Главнокомандующему сферзахами адмиралу Лухану Середжу. Лично в руки». Но главное внимание Лухана привлек адрес отправителя. Он без труда открыл защелки и приподнял крышку. Высыпав содержимое на руку, увидел… два кулона, аудиокордер и два личных знака на цепочке, на которых была выбита эмблема военврача космических сил.

Ее знак.

На одном кулоне в лучах света мелькнуло изображение. Лухан присмотрелся к нему. Это был портрет молодого пилота в парадной серой форме, обнявшего девушку.

— Дарси, — прошептал Лухан.

У него вдруг пересохло в горле, он проглотил слюну и, словно парализованный, застыл на месте, предавшись воспоминаниям.

Адриат, ее родную звездную систему, освободили всего месяц назад, в это время они и решили связать свои судьбы. Лухан до сих пор ясно видел перед собой ее торжественное лицо, когда они в конце церемонии бракосочетания поцеловались у алтаря, помнил, как крепко она прижималась к нему во время танца и как притихла, когда они наконец остались одни.

— Ты вспомнила Берга? — ласково спрашивал он.

— Нет, — поспешно ответила она и тут же поправилась? — Да… наверное.

Однажды она уже осталась вдовой.

— Я так боюсь и тебя потерять!

Невозможно забыть, как судорожно она хваталась за его руки, когда рожала Тристана. Закрывала глаза, пытаясь сосредоточиться на дыхании, а он вытирал ей пот со лба, как только схватки ослабевали. В такие моменты она брала платок и вытирала лоб ему, спрашивая со слабой, но лукавой улыбкой:

— Ну как, ты еще держишься, Лух?

Через несколько недель Иссел пал. Всех, не принимающих участия в боевых действиях, в том числе и Дарси, переправили на Топаву, а эскадрильи истребителей заняли передовые позиции на Тохе. Жена прислала ему с Топавы картонки с вкуснейшим ореховым хлебом, который назывался урдиш, и аудиописьма с первым лепетом Тристана.

Как-то она прибыла к нему во внеочередной краткосрочный отпуск, узнав об его неудачном полете. Пока она летела, его уже выписали из больницы, он ходил самостоятельно, хотя и хромал. Ее моральная поддержка значила дня него больше, чем ее профессиональные качества. Товарищ Лухана по эскадрилье и его хороший друг обвинялся в преднамеренном убийстве и государственной измене, а сам он выступал на суде главным свидетелем. Дарси плохо понимала, почему муж с таким трудом дает показания, а когда подписали окончательный приговор, то переживала вместе с Луханом.

После этого он видел ее еще раз. Они провели на Топаве вместе несколько дней, потом его отправили на Калео для прохождения шестимесячной базовой подготовки сферзахов, а Дарси получила назначение в медицинское подразделение на Адриате. В день расставания они шли по взлетной полосе, он нес на плечах Тристана. Предрассветные золотистые лучи будто ласкали их, они поцеловались, и Лухан поднялся на борт транспортного корабля.

На Калео он не получал звуковых писем и вкусного хлеба. Подготовка сферзхов требовала от курсантов отречения от всего мирского.

Первое задание, которое Лухан получил в составе группы сферзахов, выполняли на Инеке. Отряд проник на командный пункт Доминиона незадолго до массированного наступления сил Объединенных Миров и справился с задачей. В результате последовавшего сражения Доминиону был нанесен сокрушительный удар.

Четыре дня спустя Лухан послал Дарси письмо. Он хотел вернуться к ней на Адриат, но командование Объединенных Миров направило сферзахов в качестве посредников и свидетелей на переговоры. Дарси снова взяла краткосрочный отпуск и заказала места для себя и Тристана на первый транспортный самолет, отлетающий на Айри-Сити.

Лухан ни на миг не забывал тот день, когда узнал об исчезновении жены и ребенка. Военный, доставивший печальную весть, по возрасту вполне мог быть его старшим братом. Парень тоже оказался пилотом и носил на форме нашивки эскадрильи перехватчиков, в которой раньше служил Лухан, вот только видеть его мрачным было непривычно.

— Шон! — сказал Лухан. — У тебя такой вид, будто ты залетел в космическое минное поле. Что с тобой?

Шон взял его за плечи и заставил сесть.

— Сядь, приятель, — тон пилота был до странности спокойным. — Мне нужно с тобой поговорить.

Лухан в недоумении повиновался и сел.

— Послушай, — сказал он, — если это имеет отношение к переговорам, то ты знаешь, я не имею права об этом говорить…

— Да забудь ты о них, к черту. Выслушай меня! — Шон весь напрягся, еще сильнее сжал плечи Лухана и произнес сдавленно: — Даже не знаю, как тебе об этом сказать.

Глядя прямо в глаза Шона, Лухан чувствовал, как состояние неопределенности уступает место самым дурным предчувствиям. Ему стало не по себе, но голос его не дрогнул.