Звездный скиталец - [55]

— Человек как человек. — Джума пожал плечами. — Деньги лопатой гребет.

— Ну, это всем известно.

— Обходительный. Работников не обижает.

— Обходительный, говоришь? — недоверчиво переспросил машинист. — Тебя-то он, факт, не обижает.

— Меня? Да я его видел раза три за все время. Мое дело лошади да карета.

— По-русски говорить тоже на конюшне научился? — усмехнулся Строганов. — Месяц назад еле лопотал, а теперь вон как чешешь!

— Мой кучер вам чем-то не угодил? — поинтересовалась незаметно подошедшая Эльсинора.

— Добрый день, сударыня, — поклонился Строганов. — С чего вы взяли?

— У вас такой агрессивный вид… — Эльсинора улыбнулась одними губами, глаза оставались холодными, как льдинки. Вы, кажется, интересуетесь моим супругом? На какой предмет, если не тайна?

— Вас это не касается! — раздраженно буркнул машинист.

— Заблуждаетесь, Михаил Степанович. Как-никак я ему жена. И вообще вы могли бы быть повежливее, не находите?

— Откуда вы знаете, как меня зовут? — удивился Строганов.

— Я еще и не то знаю! — Она рассмеялась и подбросила кверху стопку почтовых открыток. Получилось, как у заправского фокусника: открытки, дугообразной лентой скользнув в воздухе, перекочевали с ладони на ладонь. — Хотите, я вам погадаю? На открытках?

— Хочу! — вызывающе сверкнул глазами машинист.

— Не пожалеете? — поинтересовалась Эльсинора. — Я вам такого расскажу, что вы и сами о себе не знаете. Ну и как?

— Не пожалею! — упрямо мотнул головой Строганов.

— Тогда пожалуйте в карету, — усмехнулась она. — На улице только цыганки гадают.

Внимательно наблюдавший за их разговором Джума распахнул дверцу. Строганов заколебался было, но Эльсинора решительно взяла его под руку, и ему ничего не оставалось, как покориться. Хлопнула дверца. Джума покачал головой и взобрался на передок. Карета тронулась.

Когда четверть часа спустя она остановилась у здания акционерного общества «Дюммель и K°», Строганов вышел первым и подал руку спутнице. Вид у него был слегка растерянный, но по-прежнему воинственный.

— Однако вы твердый орешек! — Эльсинора выпорхнула из кареты. — Ну что ж, идемте, я вас представлю супругу, раз уж вам так хочется. Боюсь только, что его нет дома.

Симмонса и в самом деле не было. Эльсинора велела подать чай в беседку и пригласила гостя прогуляться по парку. Особенного впечатления парк на него не произвел, и когда они возвратились в беседку, где уже был накрыт стол на две персоны и уютно попыхивал самовар, она с удивлением обнаружила, что безразличие Строганова, как ни странно, ее задевает.

«Можно подумать, что ему доводилось видеть что-то лучше!» — подумала она с раздражением и стала разливать чай по хрупким фарфоровым чашкам.

— Нравится? — Она имела в виду чай. Гость окинул взглядом парк и равнодушно кивнул.

— Здорово, конечно, что и говорить. Но я бы предпочел встретиться с вашим супругом.

— У вас к нему дело?

— Нет, пожалуй. Так, несколько. вопросов.

— А я бы не могла на них ответить?

— Вы?.. — Строганов с сомнением посмотрел на хозяйку. Может, и смогли бы.

— Спрашивайте, — предложила она. — Постараюсь удовлетворить ваше любопытство.

— Тогда сначала вопросы к вам. — Михаил Степанович наклонил голову, пристально глядя на льняную в мелких узорах скатерть. — По дороге сюда вы всю мою прошлую жизнь по полочкам разложила. Охранка, небось, материален подкинула? Или уже на заводе досье заведено?

— Не угадали. — Эльсинора налила в чашку из заварного чайника. Поставила под кран самовара. — До сегодняшнего дня я о вас и слыхом не слыхивала.

— Тогда откуда такая осведомленность?

Она долила в чашку кипяток, завернула кран.

— Не обижайтесь, Михаил Степанович, но я вам не смогу это объяснить. Поверьте на слово: никто за вами не следит.

— Вы уверены? — насторожился гость. — А зачем надо за мной следить?

— А я и не говорю, что надо, — спокойно возразила она. Пейте чай. Вареньем угощайтесь.

— Вы от меня что-то скрываете, — Строганов продолжал исподлобья напряженно разглядывать хозяйку.

— Ошибаетесь. — Она встряхнула волосами и улыбнулась. Просто есть вещи, которые вам знать ни к чему. Так о чем вы хотели спросить Симмонса?

Строганов вздохнул и отвел взгляд. Теперь он смотрел в сторону дома, зеркально отсвечивающего на солнце стеклами окон.

— Я хочу выяснить, что он за человек.

— Вам это так необходимо? — Она отхлебнула из чашечки. Что вас, собственно, интересует?

— Понимаете, — Строганов почесал переносицу. — С тех пор, как хлопкозавод перешел к Дюммелю, многое у нас изменилось к лучшему. Построили общежитие для рабочих, финскую баню, даже столовую открыли. И платят у нас чуть не вдвое больше, чем у других.

— Почему это вас смущает?

— Потому что Дюммель — коммерсант и на рабочих ему наплевать. Он это и не скрывает. А значит, нововведения идут не от него. Так от кого же?

— Вы считаете, что они исходят от моего супруга?

— Да. Я ошибаюсь?

— Думаю, нет. — Эльсинора положила варенье в розетку, подвинула гостю. — Угощайтесь, малиновое.

— Спасибо.

— Я, правда, не вмешиваюсь в дела Симмонса, но филантропия — это не в его духе. Так что вы, вероятно, правы.

— Филантропия, говорите? — Гость набрал полную ложечку варенья, опустил в чашку, принялся помешивать. — Извините, не верю. На этой филантропии Симмонс себе кучу врагов нажил. Лучшие рабочие где? У Дюммеля. Лучший инженерно-технический персонал? У него же. Ни одного дня завод не простаивает, а у других — по три, по четыре месяца в году на ремонте. Кому дехкане лучший сырец везут? Дюммелю. Он, правда, качество требует, зато никакого обвеса, никаких скидок и оплата втрое выше. Как тут заводчикам да коммерсантам-предпринимателям не взвыть? Вот они на Симмонса зубы и точат.