Звездный час «Весты» - [8]

Седьмого июня вечером Чернов получил телеграмму и утром показал ее Андрею и Владимиру:

«Выезжаем Николаев шестого три офицера 52 нижних чина надеюсь приезду корабль будет готов Баранов»

Чернов и Яковлевы явно не разделяли оптимизма Баранова — дел на «Весте» было еще много. Хотя блиндирование погребов было окончено, мелкие орудия на палубе и мостике установлены, переборка и ремонт машины завершены, но работы по усилению корпуса под батареями еще продолжались.

— Приедут они, должно быть, девятого, — считал Чернов, значит, установить мортиры следует не позже десятого числа. Как вы думаете, успеем, Андрей Никифорович?

— Будем стараться, Константин Давыдович, — лаконично ответил Яковлев.

И они старались. Из мастерских доставили металлические балки, на юте и баке вскрыли часть палубного настила, с помощью деррик-кранов, установленных на причале, балки положили на место и стали крепить к шпангоутам. С раннего утра до позднего вечера над кораблем стоял грохот клепальных молотков.

…Утром девятого июня Андрей и Владимир явились на «Весту» в состоянии возбужденного ожидания. В этот день должен был приехать Баранов с балтийским экипажем. Они ехали специальным поездом, точного времени его прихода ожидающие не знали, но были уверены, что это случится сегодня. Накануне, на день раньше срока, назначенного Черновым, настелили палубу и поставили платформы под мортиры, а также постаменты под приборы Давыдова. Под палубой, по продольной оси судна, был устроен канал в коробе из толстого металла, в нем уложены проводники. Тщательность их изоляции долго и придирчиво проверял Чернов. Сегодня и завтра должны были ставить мортиры, а послезавтра устанавливать приборы.

Вскоре показались пять телег, запряженных ломовыми лошадьми. Грохоча по булыжной мостовой, они медленно влеклись к пристани. На каждой телеге стоял мортирный станок, рядом лежал ствол орудия. Для их погрузки на борт уже были сооружены широкие пологие сходни из толстых бревен, спущенные с юта и бака. Леера и часть фальшборта в этих местах были разобраны. Платформы сгружались деррик-кранами у основания сходен, дальше их с помощью паровой лебедки «Весты» по каткам подтягивали на палубу. Стволы кран подавал прямо на борт.

В середине дня, когда работа была в самом разгаре, послышался мерный шаг марширующего отряда. Владимир первым услышал его. Спустя несколько минут увидел шагающую в ногу колонну матросов, впереди в двух извозчичьих пролетках ехало четыре офицера.

— Господин подполковник, — окликнул он Чернова, — кажется, наши прибыли.

Тот посмотрел на подъезжающих.

— Да, они! Постойте, а кто же это с Барановым? О, я их всех хорошо знаю — лейтенанты братья Перелешины и Аполлон Кротков, артиллерийский офицер, собственной персоной. — И он поднял руку, пытаясь привлечь внимание подъезжающих.

Его, видимо, заметили, лошади поскакали рысью, пролетки оторвались от колонны и скоро были на причале. Баранов первым спрыгнул на землю, Чернов уже стоял рядом. Они обменялись рукопожатием, причем было заметно, что оба рады снова видеть друг друга.

Андрей, и особенно Володя, жадно разглядывали командира.

Баранов был несколько выше среднего роста, слегка сутул… Жгуче-черные, начинающие седеть волосы надо лбом заметно поредели, и без того большой, широкий лоб стал от этого еще заметнее. Баранов носил усы, бакенбарды и бороду. Только верхняя часть подбородка была выбрита, и этот белый круг кожи первым обращал на себя внимание в лице, явно незаурядном. Под густыми бровями — большие черные глаза, прикрытые тяжелыми веками. Их взгляд был настойчив и прям. Сухощавую фигуру командира плотно облегал длинный черный люстриновый сюртук, воротник и манжеты сияли белизной, как будто он не провел три дня в поезде.

Следом за ним из экипажа вышел плотный блондин лет тридцати, с несколько угрюмым выражением на чисто выбритом лице. Их спутники, два стройных лейтенанта, — шатены, с красивыми, холеными лицами, украшенными маленькими усиками, — были очень похожи друг на друга, хотя один и был намного старше.

Чернов поздоровался со всеми и, обернувшись, подозвал Андрея и Володю. Братья подошли и поклонились.

— Николай Михайлович, — сказал Чернов, обращаясь к Баранову, — позвольте вам представить прапорщика морской артиллерии Андрея Никифоровича Яковлева. Он оказался для меня ценным помощником, как по усердию, так и по опытности, — не по годам — и по знанию местных условий.

— Однако, Константин Давыдович, — отвечал Баранов, пожимая руку Андрея своей нервной, но крепкой рукой, — несмотря на столь ценную помощь господина Яковлева, орудия еще не установлены.

— Как я и предполагал еще в Петербурге, пришлось усиливать корпус, а это потребовало много времени. Но ручаюсь вам, что послезавтра все будет закончено и «Веста» сможет начать кампанию. Мы с Андреем Никифоровичем работали по семнадцать часов в сутки.

Баранову, видимо, стало неловко за свое замечание.

— Извините, Константин Давыдович, — и он снова пожал подполковнику руку, — я не мог этого знать. Благодарю вас и господина Яковлева за усердие. А кто этот молодой человек? — он повернулся к Володе.