Звездные ночи - [8]
Руфа как-то неосмысленно посмотрела, наконец уверившись, что улыбающийся старший лейтенант — ее любимый, поспешила навстречу.
— Миша! Ты жив? Милый мой…
— Жив, конечно. Кто же меня без тебя хоронить станет? — сказал он, как всегда, шутя.
— Так ведь вашего аэродрома больше нету?
— Да, да, — вступили в разговор удивленные девушки, — фашистское радио объявило, что ваш полк больше не существует.
— И в листовке есть фотоснимок разрушенного аэродрома…
— Лейла с Руфой своими глазами видели обломки…
Михаил весело улыбнулся:
— Выходит, я не я, а дух святой, Но, девочки-красавицы, я ведь безбожник и ребята — тоже. К слову, чтобы рассеять ваше недоразумение, они шлют вам полный тоски привет. И этот арбуз.
Все рассмеялись, даже Руфа.
— И самолеты ваши целы? — усомнилась Ира Себрова.
— Целы, конечно!
— Как так?
— Так. Мы уже сами меняли дислокацию, а тут звонок Бершанской. Пришлось поторопиться. А так как на войне без хитрости не обойтись, мы выкатили на открытое место пустые бочки, замаскировали их ветками, а сами — фьюить! — Михаил, по-мальчишески свистнув, взмахнул рукой, — Были и нет. Пусть и фрицы немного порадуются: разгромили, мол, полк. И нам на новом месте будет спокойнее… Теперь вот первый визит — к вам. Ну и Евдокию Давыдовну поблагодарим.
У Руфы на душе посветлело. Возможно, она, сбросив без надобности САБ, способствовала тому, что немцы попали в ловушку. Но никто и не подумал поддержать в ней эту надежду. Сколько немецких бомб пропало даром, по сравнению с этим САБ — мелочь. Правда, случилось и такое: при бомбежке не хватило САБа… Может, того самого, одного…
Лейла, краснея за вчерашние свои мысли, стояла растерянная. Вот ведь как получилось. А она чего только не подумала! И хотя никакой трагедии с аэродромом «братишек» не случилось и дело закончилось благополучно, Руфа виновата. Хорошо, что Бершанская успела предупредить, в противном бы случае обвинили штурмана.
Словом, много суровых, колючих слов пришлось Гашевой еще выслушать от своих подруг. И когда у нее спросили: мол, что ты сама нам скажешь, она с волнением в голосе ответила:
— Спасибо всем вам. Я такая дура, но я все поняла. Правда-правда.
Ночь двадцать девятая
Были ночи, которые мы называли «максимальными».
У Шахерезады была буйная фантазия, она ворковала с вечера до утра, попивая между делом душистое вино, закусывая фруктами, сладким изюмом. Но «максимальные ночи» придумать невозможно, это не под силу самой изощренной фантазии.
Ночной бомбардировщик вооружен четырьмя фугасными бомбами, вес каждой — пятьдесят килограммов.
Пять боевых вылетов — тонна бомб на головы фашистов. Это обычная ночь.
Максимальная ночь — это шесть-восемь боевых вылетов.
В полку двадцать самолетов, которые могут за одну такую ночь обрушить на вражеские позиции десятки тонн бомб.
У немцев, наверное, создавалось впечатление, что в ночном небе кружатся сотни самолетов. Беззащитные, тихоходные, они были невероятно живучими. С тех пор, как пропали без вести Люба Ольховская и Вера Тарасова, в полку потерь не было. А времени прошло немало. Фашисты израсходовали впустую огромное количество боеприпасов.
Крохотный самолетик мечется в перекрестье световых столбов, кажется, достаточно одной пули, одного снаряда, и все будет кончено. Но потоки трассирующих пуль, десятки снарядов словно огибают его или проходят насквозь, не причиняя ему вреда.
Это неестественно!
В небе — ведьмы!
Как-то незаметно самолет удаляется. А над фашистами — новый САБ! Заметались щупальца прожекторов… Вот она, новая ведьма! Огонь!
Самолет идет, как по ниточке. Взрыв, второй, третий, четвертый…
Вдобавок ведьмы сбрасывают еще термитные бомбы.
Первая уже ускользнула.
Снова САБ…
Один за другим, бесшумно, как призраки, несущие смерть и опрокидывающие вековую, испытанную военную науку, появляются маленькие краснозвездные самолеты, которыми управляют не суровые, многоопытные асы, а юные девушки, совсем недавно получившие первый приказ — остричь косы…
В те тяжелые месяцы, как известно, фашистская авиация господствовала в воздухе. Но на том участке фронта, где сражался женский авиационный полк, господствовали в ночном небе наши непобедимые «По-2».
Очередная «максимальная ночь», а Руфа отстранена от полетов. Первый самолет скрылся в мглистом, белесом небе, второй, третий…
Несколько месяцев спустя Руфа Гашева по моей просьбе рассказала мне о своих мучениях, об этой жуткой ночи, когда она, не находя себе места, бродила по аэродрому; «Мы никогда не вспоминаем эту историю, — сказала Руфа. — Но тебе так и быть расскажу».
По быстрым, пристальным взглядам подруг она чувствовала, что ее жалеют, и от этого еще муторнее становилось на душе. Бершанская вроде не обращает на нее внимания. Ну и пусть! Правда, у командира полка нет ни минуты свободной, некогда ей с бездельницей нянчиться.
Лейла сочувствует, по глазам видно, но она же сама первая заявила: «Отстраняю от полетов!» Сама настаивала на разборе дела. Конечно, могли бы как-нибудь по-другому наказать. Или просто ограничиться обсуждением, она же сама себя всю исказнила.
«Хожу, как прокаженная, как дармоедка какая-нибудь, — рассказывала Руфа. — Думаю: так мне и надо! И все же обида гложет: на собрании никто не вступился за меня. Даже те, кто не выступал, умом я понимала, были на стороне командира полка и Лейлы. Значит, я хуже всех. Надо спрятаться куда-нибудь, нельзя же лить слезы на виду у всех. Но чувствую — уйти не могу. Почему? Сама не знаю. Даже поплакать нельзя. Не имею права — у девушек может испортиться настроение. Улыбайся. Радуйся. Отдыхай. Пой песни!
«За один бой человек стал героем. Легко и быстро, — думают порой подросток или юноша. — Будь на его месте, я бы сделал то же самое». Прочитав книгу, они поймут, что истоки героизма — это величие духа, безграничная любовь к Родине и вместе с тем ежедневный упорный труд, беспрерывная учёба и бескорыстная дружба.Книга посвящена памяти героев — отважных сынов советского народа.
Татарский писатель Шамиль Ракипов, автор нескольких повестей, пьес, многочисленных очерков и новелл, известен всесоюзному читателю по двум повестям, переведённым на русский язык, — «О чём говорят цветы?» (1971 г.) и «Прекрасны ли зори?..» (1973 г.).Произведения Ш. Ракипова почти всегда документальны.«Откуда ты, Жан?» — третья документальная повесть писателя. (Издана на татарском языке в 1969 г.) Повесть посвящена Герою Советского Союза Ивану Константиновичу Кабушкину.Он был неуловимым партизаном, грозой для фашистских захватчиков в годы Великой Отечественной войны в Белоруссии.В повести автор показывает детские и юношеские годы Кабушкина, его учёбу, дружбу с татарскими мальчишками, любовь к Тамаре.
Вторая книга документально-художественного романа «Звёздные ночи» о лётчицах — Героях Советского Союза М. Сыртлановой, О. Санфировой, Р. Гашевой и других, которые, не щадя своей жизни, воевали с фашистскими захватчиками в Великую Отечественную войну.
Повесть о судьбе Героев Советского Союза, ровесников — украинца и татарина, которые вместе росли, учились, работали на шахте в Донбассе, вместе служили на погранзаставе, а затем героически сражались на фронтах Великой Отечественной войны.
В очередной книге издательской серии «Величие души» рассказывается о людях поистине великой души и великого человеческого, нравственного подвига – воинах-дагестанцах, отдавших свои жизни за Отечество и посмертно удостоенных звания Героя Советского Союза. Небольшой объем книг данной серии дал возможность рассказать читателям лишь о некоторых из них.Книга рассчитана на широкий круг читателей.
В центре повести образы двух солдат, двух закадычных друзей — Валерия Климова и Геннадия Карпухина. Не просто складываются их первые армейские шаги. Командиры, товарищи помогают им обрести верную дорогу. Друзья становятся умелыми танкистами. Далее их служба протекает за рубежом родной страны, в Северной группе войск. В книге ярко показана большая дружба советских солдат с воинами братского Войска Польского, с трудящимися ПНР.
«Другая любовь» – очередная книга прозы Михаила Ливертовского, бывшего лейтенанта, в памяти которого сохранилось много событий, эпизодов Великой Отечественной Войны 1941–1945 гг., и по сей день привлекающих внимание многих читателей. Будучи участником описываемых событий, автор старается воспроизвести их максимально правдиво. На этот раз вниманию читателя предлагаются рассказы «Про другую любовь» – о случайной любви в вагоне поезда, о любви «трехлетней заочной» и «международной!»…
В годы Великой Отечественной войны Ольга Тимофеевна Голубева-Терес была вначале мастером по электрооборудованию, а затем — штурманом на самолете По-2 в прославленном 46-м гвардейским орденов Красного Знамени и Суворова III степени Таманском ночных бомбардировщиков женском авиаполку. В своей книге она рассказывает о подвигах однополчан.
Джузеппе Томази ди Лампедуза (1896–1957) — представитель древнего аристократического рода, блестящий эрудит и мастер глубоко психологического и животрепещуще поэтического письма.Роман «Гепард», принесший автору посмертную славу, давно занял заметное место среди самых ярких образцов европейской классики. Луи Арагон назвал произведение Лапмпедузы «одним из великих романов всех времен», а знаменитый Лукино Висконти получил за его экранизацию с участием Клаудии Кардинале, Алена Делона и Берта Ланкастера Золотую Пальмовую ветвь Каннского фестиваля.
Роман известного польского писателя и сценариста Анджея Мулярчика, ставший основой киношедевра великого польского режиссера Анджея Вайды. Простым, почти документальным языком автор рассказывает о страшной катастрофе в небольшом селе под Смоленском, в которой погибли тысячи польских офицеров. Трагичность и актуальность темы заставляет задуматься не только о неумолимости хода мировой истории, но и о прощении ради блага своих детей, которым предстоит жить дальше. Это книга о вере, боли и никогда не умирающей надежде.