Звездные дожди - [9]

6

- Жизнь у нас не сложилась, - рассказывал киборг. - Мы были женаты пять лет. Я ее любил, но был слишком ревнив. Это сейчас я понимаю, что слишком. Тогда мне казалось, что это она чересчур легкомысленна.

- Казалось?

- Конечно, - сказал киборг. - Она была очень красивая, умница… Естественно, пользовалась успехом. Ну а на меня иногда находило. Говоря кратко, я был готов убить каждого, кто осмелился хотя бы подойти к ней. Дикая это штука - ревность. Внутри возникает тревога, пустота, а потом эту пустоту затопляет что-то черное из глубины. И ты уже совсем другой человек. И ты совершаешь поступки, о которых потом жалеешь. И как жалеешь! Но ты сам убиваешь все… Постепенно совместная жизнь становится невыносимой, и остается только один выход.

- Что вы имеете в виду?

- Развод, - объяснил киборг. - Конечно, это было нелегкое решение для нас обоих. Переживал я ужасно. И она, как я думал, тоже. Но всего через несколько дней - представьте себе это! - еду куда-то по делам, а она стоит на тротуаре. Не одна. Стоит с мужчиной, и оба смеются. Вот здесь на меня опять накатило. И понесло куда-то за город, а очнулся я уже на хирургическом столе…

Киборг помолчал, потом заговорил снова:

- Да, ревность - дикая вещь. Теперь я многое понимаю. Если бы в моей власти было вернуть те времена, все было бы по-другому. Нельзя смотреть на женщину как на собственность. Я сто раз клялся ей, что это не повторится. И себе клялся. Но все повторялось.

- Вы уверены, что действительно любили? - помолчав, спросил Двинский.

- Конечно. Уверен, и она любила. Она ведь такой же человек. Конечно, любила. По-своему, разумеется. Она об этом почти не говорила, но есть вещи, которые ты знаешь сам. Ведь правда?

- Пожалуй, - согласился Двинский.

7

Со старта прошла неделя. Заполненная разговорами с киборгом, она пролетела незаметно. Экспресс проходил пояс астероидов. Пояс традиционно считался зоной повышенной метеорной опасности. По сравнению с другими районами солнечной системы вероятность столкновения действительно повышается здесь в тысячи раз, но все равно остается ничтожной.

- Можно, я сам сварю себе кофе? - спросил Двинский.

- Вам не нравится мой метод?

- Нравится. Но я никогда не варил кофе в невесомости. Сейчас мне кажется, что вы варите его почти так, как кое-кто на Земле. Возможно, когда я сам его сварю, ваш мне понравится еще больше.

- Действуйте, - сказал киборг. - Правда, это не по правилам. Мы в поясе астероидов, и пассажирам полагается сидеть по местам. Могут быть ускорения, толчки. Экспресс уходит от метеорита, а вы влетаете во что-нибудь головой. Но что нам правила? Не можете же вы сорок часов подряд не вставать с кресла.

Двинский возился у кухонного автомата. В принципе экспресс мог нести в себе пять человек. Сейчас четыре кресла сняты и места достаточно. Кухонный автомат размещался позади, справа от кресла Двинского. Рядом с автоматом был иллюминатор. За прозрачным стеклом начиналась пустота, заполненная чернотой неба. Окно в черноту, посыпанную мелкими звездами, как порошок кофе с сахаром перед тем, как его заваривать по-турецки.

Как это делается в невесомости? Очень просто, Настенька. Элементарно, любимая. Жидкость слегка намагничивается. Или электризуется. Это раз. Джезва тоже электризуется. Или намагничивается. Это два. Теперь это уже не джезва, а магнитная ловушка. Магнитная чашка. Сейчас мы будем пить кофе по-турецки из магнитных чашек…

Джезву вырвало из рук Двинского. Самого его бросило вперед мимо иллюминатора, головой к пульту управления. Но он не ударился о пульт. У самого пульта его подтормозило, остановило, поставило на ноги. Потом его бросило в кресло. На этом неприятности завершились.

8

Двинский осматривал кабину. Немного кофе, две маленькие чашки. Но кабину испачкало основательно. Теперь он с тряпкой в руках ползал по полу, отмывая кофейные пятна. Киборг ему помогал.

- Должны быть две лужи в углу. Правильно. Еще правее.

- Точно, - сказал Двинский, снимая пятно тряпкой. - Как вы их находите? Разве у вас есть глаза внутри кабины?

- Нет, - сказал киборг. - Они глядят во вселенную. Но у меня есть инерционные датчики.

- Вы хотите сказать, что реагируете на смещение центра масс?

- Естественно.

- На смещение из-за пролитого кофе?

- Почему нет?

- Нужна потрясающая точность.

- Что вы знаете о моей точности?

- Ничего, - сказал Двинский. Он нашел второе пятно в углу. - Нет, нет, нет. Я ничего не знаю. Но каждый сравнивает с собой. И еще - как вам удалось сманеврировать так, что я очутился в кресле? По-моему, вы спасли мне жизнь.

- Не стоит благодарности. Нам угрожал метеорит. Есть множество траекторий, уводящих экспресс от опасности. Бесконечное множество. Оно содержит бесконечное подмножество траекторий, на которых инерционные силы бросают вас в кресло. Что остается? Выбрать путь, оптимальный по какому-либо параметру. Например, по величине ускорений.

- Но ведь это очень сложная вариационная задача! - воскликнул Двинский.

- Ее нужно решить, и практически мгновенно! Разве это возможно?

- Почему нет? - сказал киборг. - Если решение однозначно, процесс его нахождения сводится к переводу. Это чистая лингвистика. Вы переводите задачу с языка начальных условий на язык решений. Естественно, все переводят с разной скоростью.