Звездные часы и драма «Известий» - [28]

— Мы, — продолжал Леня, — заходили в кремлевский зал с кипящими душами, готовые взывать и доказывать. А его хозяин, глава парламента, начал с того, что за последний год провел в прямом эфире 600 часов, что обстановка в СССР сложная. И ровно два отведенных нам часа рассказывал о ситуации в стране. Потом с ручкой наготове выявил желание выслушать просьбы собкоров к руководителям органов власти в местах нашей аккредитации. Говорил и о наших публикациях. О том, что на местах не всегда товарищи понимают значение «Известий» в это сложное для государства время. О Голембиовском ничего категорического сказано не было — ни сошлем, ни оставим. Опытный, мол, руководитель. Вот и вся встреча, не давшая нам возможности заявить то, что мы хотели…

Такой же невнятной, как эта встреча — ни о чем, — была и информация о ней, опубликованная на следующий день в «Известиях» и написанная, кажется, самим главным редактором. В течение всего июня и июля пресса много пишет, депутаты постоянно спорят на темы вокруг «Известий», а известинский читатель — в растерянности: кто там у них в газете прав, кто виноват? Сами участники конфликта от него страшно устали. Больше всех — Ефимов и Голембиовский. В общем-то, всем уже стало понятно, что рано или поздно, но в газете должен остаться один из них. Нетрудно было предположить, кому власть отводила для этого больше шансов.

Ни одна публикация «Известий» последнего времени не проходила так тяжело через драки на планерках, как многосерийное расследование под руководством Иллеша о тайнах гибели пассажирского корейского самолета от советской ракеты в сентябре 1983 года. Резонанс у этих материалов был колоссальный. Их перепечатывали, пересказывали, на них ссылались крупнейшие газеты мира. В их числе и выходящая 15-миллионным тиражом японская «Иомиури», с которой «Известия» поддерживали дружеские связи при активном содействии нашего собкора в Токио Сергея Агафонова. Через него и с его участием была достигнута договоренность о съемках совместно с «Иомиури-ТВ» пятисерийного фильма «Тайна корейского “боинга”», а с редакцией газеты «Хоккайдо Симбун» — об организации автопробега по 83-й параллели (по СССР).

В середине июля Голембиовский просит Ефимова направить его и Иллеша в Японию для уточнения и подписания обоих договоров. 19 июля выходит постановление об их командировке с 17 по 25 августа. На этом постановлении стоит и моя подпись вместе с подписями всех других членов редколлегии, включая Мамлеева и Севрука. Но никто из нас не знал, какой разговор состоялся накануне между Ефимовым и Голембиовским. О нем стало известно только шесть лет спустя, когда над Игорем как руководителем «Известий» нависли черные тучи, — в его интервью «Неделе».

Тогда, в июле 1991 года, он, оказывается, сказал Ефимову, что принял решение уйти из газеты. Но сначала ему хотелось слетать с Иллешем в Японию. Наверное, не только для того, чтобы исполнить формальности по договорам с японцами. Как я понимаю, больше хотелось развеяться, расслабиться, может, заработать каких-то денег — прочесть лекции, что-нибудь опубликовать.

В 2011 году вышла книга супруги Голембиовского Анны Петровны (для многих известинцев — Ани) «Наше «кругосветное» путешествие с Игорем». «Пока тянулась эта история с Ефимовым, — пишет Аня, >— я просто молила Игоря уйти из “Известий”, потому что видела: уже невозможно больше терпеть ситуацию, какую создали в редакции для того, чтобы отстранить его от дел. Тем более Егор предложил ему перейти в “Московские новости”. Игорь согласился и дал мне обещание, что уйдет».

Сам факт, что, договорившись с Егором Яковлевым о переходе в «Московские новости», он еще до отъезда в Японию решил завязать с «Известиями», явился для меня большим и, признаюсь, неприятным сюрпризом. Разумеется, Игорь вправе распоряжаться собой — обстоятельства в редакции действительно становились для него невыносимыми. Но ведь очень плохими они были и для других людей, кто столь же бескомпромиссно отстаивал перед Ефимовым перестроечный курс газеты, кого тот причислял к своим недругам и с кем хотел и собирался расстаться. И кто всегда и решительно поддерживал Игоря — это был я, были Друзенко, Боднарук, Иллеш, Орлик, Макаров, Овчинникова, можно назвать и другие фамилии. На мой взгляд, сама сложившаяся коллизия все же обязывала его, как нашего лидера, не утаивать от нас личных планов, последствия которых могли иметь значение и для других. Но он почему-то о своем решении покинуть газету и слова никому не сказал. Через пару лет возникнет новая конфликтная ситуация, и Игорь снова поведет себя примерно так же — выстраивая варианты для себя, единомышленникам-товарищам ничего об этом не сообщит.

17 августа 1991 года Голембиовский с Иллешем улетели в Токио, оттуда 19-го — в Хиросиму. Когда они выходили из самолета, их атаковали журналисты: в Москве военный переворот — что вы о нем думаете? Не боитесь возвращаться? Через четыре дня Игорь станет давать интервью японцам уже как главный редактор «Известий». Он всегда будет с удовольствием вспоминать страну восходящего солнца еще и как место, где начала восходить его редакторская слава.