Звездное убежище - [33]

— Я отвечу на все вопросы, на которые смогу, — задумчиво сказал Ланг. — Почему бы и нет?

Он осмотрелся, нашел удобный камень и, прежде чем сесть на выбранное место, снял Санни с плеча и опустил на землю.

— Спрашивайте, — предложил он, сделав широкий жест рукой.

— Где вы побывали с момента прибытия на Станцию? — голос Рейдж был безличным, словно лед.

Из-под ворота платья она вынула записывающее устройство, которое, оказывается, висело на цепочке, казавшейся простым украшением. Бе пальчики повисли над клавиатурой. Она приготовилась записывать ответы Ланга.

— Я здесь чужак, — сказал Ланг. — Мне неизвестно, как вы называете те места, которые я осмотрел.

— Вы правда чужак? — пробормотал Викор, как будто сам себе.

Санни уселся на землю и восторженно замахал передними лапами.

Ланг предпочел ответить на вопрос Викора и улыбнулся ему.

— Да, юноша, — ответил он. — Я здесь чужой. Что заставляет вас думать, будто я бывал на Станции?

Викор колебался. Он глянул на Рейдж и получил в ответ почти- неуловимый кивок.

— Потому что собственными глазами видел вас в той части Станции, куда нельзя попасть случайно, — сказал он.

— Верно. Я нигде не был случайно. Я проводил систематическое исследование, чтобы увидеть на Станции как можно больше, но за минимально короткое время.

— И что вы думаете о том, что увидели? — спросила Рейдж.

Лицо Ланга на миг потемнело, словно его пересекло грозовое облако. Он сказал с внезапной силой:

— Это ОТВРАТИТЕЛЬНО.

Викор был ошеломлен. Он бросил взгляд на Рейдж, чтобы увидать ее реакцию. Она сохранила свою обычную невозмутимость, но в голосе ее была тень неприятного удивления, когда она спросила:

— Почему?

— Я совершенно не увидел… счастья, — неожиданно ответил Ланг.

— Совсем?

— Замкнутость, эгоизм, жажда власти, стремление удовлетворить свои потребности и постоянные конфликты, отсутствие безопасности, надежд… вот что я нашел на Станции. И не обнаружил попыток исправить положение. Я не нашел никого, кто бы искал решение. Я не нашел тех, кто делал бы добро, и чьи побуждения при этом были бы совершенно лишены эгоизма.

Он говорил с растущей горячностью, и последние его слова прозвучали по-настоящему страстно.

— Вы не правы! — набросился на него Викор. — Усилия глейсов достойны восхищения!

Ланг откинулся назад и задержал взгляд на Викоре. Он забросил ногу за ногу и похлопал себя по щиколотке. Санни, наверное, уставший играть, подбежал и потерся пушистым боком о ногу хозяина.

— Неужели? — мягко сказал Ланг. — Паги обуздывают своих рабов элчмидов, прививая им склонность к дурманной траве. Глейсы, которыми вы восхищаетесь, пытаются проделать то же самое со своими потенциальными соперниками кэтродинами, заставляя майко приучать их к ужасной зависимости от дурманной травы. Что это сулит в плане надежд на будущее? Что будет завтра?

— Глейсы, — говоря, он постепенно переводил взгляд на Рейдж, — необоснованно отказывают остальным в доступе к банкам памяти Станции. Разве это знание составляет вашу собственность? По какому праву вы присвоили его себе? Только потому, что вы, подобно пагам и кэтродинам, считаете себя по природе выше остальных? Очень похоже на то!

Викор смотрел на него во все глаза. Он не понимал, как удалось этому человеку за столь малое время узнать так много? Казалось невероятным, чтобы он действительно был в такой степени чужаком, как утверждал. Викор горячо заговорил.

— Разве паги и кэтродины не приложат все усилия, чтобы обратить эти знания себе, и только себе, на пользу? Если вам так много известно, вы должны знать, что они непрестанно ищут любой шанс ударить друг друга и всех прочих из-за угла!

— Но кто вам сказал, что эти знания, информация из банков памяти, послужит в качестве ножа? — язвительно спросил Ланг. — Более того, не кажется ли вам неправильным — вам, как представителю подчиненной расы, — что отдельные люди лишь пешки в политической игре? Возьмите эту бедную женщину, миссис Икиду, которая прибыла сюда на одном корабле с нами. Разве вам понравилось зрелище, как ее использовали в качестве орудия, чтобы досадить кэтродинам?

— Любой способ уязвить самомнение кэтродинов кажется мне хорошим, — дерзко ответил Викор.

— Я боялся, что вы так ответите, — заметил Ланг, и умолк.

— Вы посторонний, — наконец, сказала Рейдж. Она выпустила из рук свое записывающее устройство, и оно повисло на цепочке, выделяясь на фоне яркой ткани ее платья. — Мне кажется, что вы не вправе нас судить.

Ланг со вздохом кивнул.

— У меня есть единственное право — право свободного индивида, — сказал он. — Но я намерен использовать хотя бы это право. Жестокость, бесправие, несправедливость всех видов обычно процветают там, где индивиды молчат, вместо того, чтобы высказать осуждение.

Он подтолкнул Санни пальцем ноги. Зверек взбежал по ней и его груди и устроился на своем обычном месте у хозяина на плече.

— Более того, — сказал Ланг больше себе, чем слушателям, — я много путешествовал и посетил очень много миров. Я видел, во что можно превратить человеческое общество, и во что его превращают. Здесь, на планетах рукава, вы сделали плохо все, что только возможно сделать плохо.