— Погодите. — опешил я. — Но мне же надо вещи собрать, деньги с карточки снять…
— Кроме паспорта ничего брать не надо. — прервала меня неизвестный номер. — Одежда, питание и доставка из дома к месту проекта и обратно за наш счет. Покинуть здание и поддерживать иные контакты с внешним миром участнику проекта запрещается. Использовать личную, а не игровую одежду — запрещается. Если вы являетесь наемным сотрудником, мы уладим вопрос о предоставлении вам бессрочного отпуска с вашим руководством. Ваша копия документов будет передана вашим родным, о вашем месте нахождения они будут уведомлены. Более подробно вас проинструктирует наш сотрудник, который за вами приедет. Вы еще не передумали?
— Вообще похоже на похищение, с целью содержания в рабстве. — хмыкнул я. — Но ведь я смогу покинуть ваше шоу?
— В любой момент, когда пожелаете. — пари держу, что она, отвечая мне, улыбалась. Вот чую, и чуйке своей доверяю!
— Лады. Нехай будет как вы сказали. Жду ваше такси для избранных слабоумных.
После беседы по телефону ожидал я, подспудно, черного автомобиля с тонированными стеклами и крепкого парня в солнцезащитных очках за рулем. И, знаете, не ошибся. Автомобиль был серебристой «Волгой», управлял им молодой худощавый блондин не старше тридцати, ровесник мой, в джемпере и джинсах, с короткой но стильной стрижкой и с серьгой в левом ухе. Чудны дела твои, телевиденье…
— Ты Андрей Киндяшков? — с улыбкой спросил он, выйдя из машины, и, получив утвердительный ответ, протянул руку для пожатия. — А я Стас. Садись, поехали, я тебе по дороге все расскажу.
Стас оказался, в хорошем смысле этого слова, балабол. Покуда ехали к аэропорту, — офис «Галактика» рядом с ним снимала, — он и впрямь, коротко, по существу, но с шутками и прибаутками, изложил основные тезисы. Шоу, оно, разумеется, шоу, но совмещено оказалось с театральной постановкой.
— Ну сам подумай, — разъяснял Стас, — глупо будет выглядеть на экране, как канцлер какой говорит сенаторше что-то вроде «Заткнись, стерва фригидная, я с тобой вообще разговаривать не желаю». То есть, надо соответствовать образу.
— Угу, что-то вроде ролевок. — кивнул я. — Участвовал, понимаю. Надо сказать «Госпожа сенатор, вам лучше заняться развитием своей чувственности, нежели отвлекать меня и Сенат пустыми, ничем неподтвержденными выкладками. Я дам вам слово, когда вы будете готовы предоставить нам действительно ценные доводы».
— Точно. — хохотнул Стас. — За каждый ляп, за каждый прокол — штраф в десять процентов от зряплаты. А это триста Евро.
— Сколько? — поперхнулся я.
— Ну да, оплата три кило Евро в месяц, что такого-то? Выбрал человек лимит, его выгоняют.
— Ну, вообще-то действенно. За мордобой сколько? Позарплаты или всю?
— Если залегендирована, то нисколько. — хмыкнул Стас. — И если без тяжких телесных, конечно. А так, до исключения из проекта. Система штрафов гибкая, я покажу тебе ее. Так, о чем я начинал-то? А! О внешней стороне. Короче, как общаться, ты, я думаю, понимаешь. Юрист все же, вряд ли накосячишь. Одежда тоже должна быть такой, какая соответствует культуре. Если по вводным твой народ носит бурнусы и бороды, то и ты их носить должен, а если бреет бошки, и таскает папирусные парики, то и ты так делать обязан. Вне кадра можешь хоть голышом джигу плясать, а вот в кадре — изволь быть по форме.
— А что, личные взаимоотношения между участниками показывать не будут? Это к вопросу о «в кадре».
— Будут. — кивнул Стас. В этот момент я отчего-то обратил внимание на странный оттенок его кожи. По лицу вроде европеоид, а кожа чуточку с желтизной, едва ли не с золотистым оттенком. Впрочем, в нас, россиянах, столько кровей намешено, что я лично и двухметровому голубоглазому тунгусу ничуть не удивлюсь. — Если будут сами отношения. Так-то вы по разным планетам будете раскиданы, пересекаться вживую редко придется.
В подробности Стас не вдавался, обещал, что на месте все покажут да подробно и на примерах разъяснят. Собственно, я тоже полагал, что лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать.
В офисе, куда мы вскоре приехали, я просмотрел все документы, счел, что составлены они грамотно и ловушек в себе не содержат и со спокойной душой подписал.
— Слушай, а откуда вообще уши у идеи этого шоу растут? — спросил я у своего «Вергилия», уже подходя к трапу самолета.
— А Бог его знает. — пожал он плечами. — Я слыхал, что кто-то из шишек фирмы раньше разрабатывал поведенческие модели при встрече человечества с инопланетянами, наверное и сейчас над этим работает. Мол, прилетят зеленые человечки, а люди в «Галактике» к этому моменту такого насмотрелись, что инопланетяне им уже чем-то обыденно-нормальным кажутся.
— Будут и нечеловеческие расы в шоу? — удивился я. Ну еще бы, кто ж их отыгрывать будет-то?
— Вначале вроде бы нет. — почесал в затылке Стас. — А там, откуда ж мне знать? Я простой клерк. А что, ты веришь в то, что есть разумная жизнь на других планетах?
— Пожалуй, да. — я кивнул.
— А чего с землянами в контакт не вступает?
— А потому что разумная. — хмыкнул я.
Мы крепко пожали друг другу руки на прощанье, и я поднялся на борт самолета.
